В кругу «Современника» это выступление произвело значительное действие. Очевидец событий вспоминал: «Некрасов не воспротивился шутливой рецензии детской книжки: он не был так малодушен, чтобы восстать против нее (сущность ее, отделенную от шутки, он мог вполне понять и с ней соглашаться), – зато в кругу старых друзей его начали считать изменником».[808]

Особенно возмутились Дружинин и Григорович. Иронические замечания Чернышевского в адрес современных простонародных рассказов, составлявших главное содержание творчества Григоровича, могли быть приняты писателем на свой счет, хотя трудно в приведенном Чернышевским рассказе (см.: II, 659–661) увидеть аллюзии на его произведения. Желая посчитаться с Чернышевским, его оппоненты избрали, однако, иное, чем Чернышевский, средство и свели литературную полемику в русло личных оскорблений. Речь идет о сочиненном для домашнего спектакля фарсе, несколько позже напечатанном в «Библиотеке для чтения» под названием «Школа гостеприимства».

История создания пьесы такова. 12 мая 1855 г. к Тургеневу в его родовое имение Спасское-Лутовиново приехали погостить Дружинин, Григорович и Боткин. Однажды Боткин «стал язвить Тургенева, уверяя, что привычка его усиливать всегда краски против того, что есть в действительности, часто ставит его в комическое положение. Слово за словом, пришли к заключению, что такая слабость легко приводит к последствиям, которые могли бы служить отличным мотивом для сценического представления. Я, – вспоминал Григорович, – предложил присесть сейчас и набросал план пьесы; мысль была единогласно одобрена, и Тургенев сел записывать; мы между тем, кто лежа на диване, кто расхаживая по комнате, старались, перебивая друг друга, развивать сюжет, придумывать действующих лиц и забавные между ними столкновения. Кавардак вышел порядочный. Но на другой день, после исправлений и окончательной редакции, вышел фарс настолько смешной и складный, что тут же решено было разыграть его между собой». По сюжету добряк-помещик усиленно приглашает знакомых и полузнакомых к себе в деревню, в которой сам, однако, давно не был. Приехав на место, помещик обнаруживает полное запустение и беспорядок, но гости уже съезжаются, между ними начинается перебранка, и хозяин падает в обморок при виде трех тарантасов с новыми гостями. Тургенев вызвался играть помещика, Боткин некоего ворчливого статского советника, «Дружинин должен был играть роль желчного литератора; мне, – писал Григорович, – предоставлена была роль врага Дружинина, преследующего его всюду и на этот раз решившегося с ним покончить».[809]