Во время обеда глава Советского правительства дал весьма убедительные доказательства готовности советской стороны к сотрудничеству.

К. Хэлл сидел по правую руку от Сталина. Государственный секретарь и за обедом пытался уговорить Сталина выехать далеко за пределы страны для встречи с Черчиллем и Рузвельтом. Когда это не удалось, Хэлл явно расстроился. В это время Сталин за спиной Хэлла наклонился к переводчику В. М. Бережкову, сидевшему справа от американца, и чуть слышно сказал:

– Слушайте меня внимательно. Переведите Хэллу дословно следующее: Советское правительство рассмотрело вопрос о положении на Дальнем Востоке и приняло решение сразу же после окончания войны в Европе, когда союзники нанесут поражение гитлеровской Германии, выступить против Японии. Пусть Хэлл передаст это президенту Рузвельту как нашу официальную позицию. Но пока мы хотим держать это в секрете. И вы сами говорите потише, чтобы никто не слышал. Поняли?

– Понял, товарищ Сталин, – прошептал Бережков.

Пока он переводил Хэллу слова Сталина, тот смотрел в упор на американца и время от времени утвердительно кивал головой. Меланхолию Хэлла как рукой сняло. И немудрено: для правительства США сообщение, сделанное Сталиным, было предельно важным. Это ныне американские историки и дипломаты могут позволить себе замалчивать роль Советского Союза в исходе войны на Дальнем Востоке, а тогда правительство США, учитывая упорство и ожесточенность сопротивления японских войск, всерьез предполагало, что война на Тихом океане может затянуться на долгие годы и стоить жизни немалому числу американцев.

Тем временем начались жестокие сражения за освобождение матери городов русских – Киева. Вел войска генерал армии Николай Федорович Ватутин, один из самых блистательных полководцев Великой Отечественной. Сильно мешал ему член Военного совета (а главное – член Политбюро, не шутка!) суетливый Никита Хрущев: мелкому карьеристу очень уж хотелось войти в Киев к ноябрьским торжествам – то-то сделает подарок Верховному! Хрущев торопил генералов, кричал, грозил, но его проходилось слушаться, а это приводило к большим потерям.

Командование 1-го Украинского фронта 4–5 ноября ввело в сражение новые силы, и в ноль часов тридцать минут 6 ноября над древним городом взвилось Красное знамя. Вечером этого дня Москва салютовала победителям двадцатью четырьмя залпами из трехсот двадцати четырех орудий. Такое количество орудий в салюте участвовало впервые.

…В ночь на 25 ноября от железнодорожной платформы в районе Кунцева отошел состав. О маршруте его знал очень ограниченный крут лиц, путь же был неблизким. Начальник охраны Сталина генерал-лейтенант Власик постарался сделать все, чтобы пассажиры – Сталин, Молотов и Ворошилов – в пути могли продолжать повседневную работу. Как и всегда, три раза в день Верховный Главнокомандующий заслушивал доклады начальника Оперативного управления Генштаба С. М. Штеменко о положении на фронте.