Принц, который в свое время провел столько церемоний передачи власти, наконец, обнаружил, что в Содружестве передача власти оказалась несколько проще, чем многие осмеливались представить себе несколькими годами ранее. Когда дело доходит до владений, все немного иначе, ведь там монарх автоматически становится главой государства. Некоторые чиновники ожидают, что в некоторых владениях смена правления будет способствовать ускорению движения к республиканской модели, но общественность снова и снова упорно сопротивляется конституционным изменениям. И далек ли день, когда и принц решит воздерживаться от дальних путешествий и делегирует свои планы и полномочия сыновьям?

Что касается остального мира за пределами Содружества, большинство людей теперь знают принца так же хорошо, как знали Королеву, и так долго, что у них есть сложившееся мнение, которое вряд ли сильно изменится.

– Как только принц взойдет на трон, он окажется на своем месте, – говорит немецкий обозреватель биограф Королевы Томас Килингер. – Монархия старше любого отдельно взятого человека, и за это время на троне у вас побывали весьма и весьма чудные персонажи. Почтенный возраст Королевы служит принцу Чарльзу защитой. Нашему первому канцлеру после войны было семьдесят три года[345], так что дело тут не в возрасте.

Преемственность в бурном, меняющемся мире – одна из самых сильных сторон принца. Его привычные и откровенные взгляды на хорошо известные темы, которые когда-то тревожили дипломатов и высокопоставленных государственных служащих, утратили свою новизну и во многих случаях превратились в общепринятую мудрость. Его турне приобрели более серьезный, истинно государственный характер. Теперь его окружают не художники, а высокопоставленные чиновники правительства. Предположения о неконституционном вмешательстве в политические дела в его знаменитых рукописных записках министрам, испещренных «черными паучками»[346], оказались серьезными посланиями по неполитическим вопросам, таким, как охрана барсуков или рыбы-клыкача в Патагонии, а вовсе не наглыми попытками жесткого лоббирования. У бывших министров нет никаких жалоб. На самом деле они приветствовали его участие.

Лорд Хейг, бывший министр иностранных дел, говорит, что он получил от принца немало посланий, но не по вопросам внешней политики.

– Я хорошо знал его, когда был министром по делам Уэльса. Я получал от него послания с «черными паучками», в частности о сельском хозяйстве и окружающей среде. Меня они очень заинтересовали. И это не казалось мне неуместным. Он не предпринимал попыток подавить демократический процесс.