Обретение – после Пирл-Харбора – в лице Соединенных Штатов могучего союзника вызвало у Черчилля эйфорическое состояние. В мемуарах он пишет: “Мы выиграли войну. Англия будет жить”. 12 декабря он телеграфирует премьер-министру Австралии, что превращение Соединенных Штатов «в полнокровного военного партнера делает конечный итог войны определенным». С явным облегчением Черчилль пишет Эттли: «Теперь нет больше нужды предпринимать усилия, чтобы завоевать симпатию Соединенных Штатов. Теперь мы заодно». Из его диктовок этих дней видно, что занимало премьер-министра: вовлечь Соединенные Штаты в средиземноморские операции и в боевые действия в Европе. А пугала его концентрация Вашингтона на тихоокеанском противнике.

Тотчас же по получении известия об атаке на Пирл-Харбор Черчилль принял решение посетить Вашингтон. Министру иностранных дел Идену он приказал вылететь в Москву, где Красная армия начала свое великое зимнее контрнаступление. На недоуменный вопрос Идена, как они оба могут отсутствовать в Лондоне в такое время, Черчилль ответил, что обстоятельства войны изменились коренным образом. Наибольшее значение теперь имеют намерения двух новых великих союзников Англии. «Мы должны посетить каждого из них».

2 декабря начальник штаба германских сухопутных сил Гальдер сделал примечательную запись: Россия достигла вершины своих возможностей, ей не на что более полагаться. В 3 часа утра в пятницу 5 декабря, при температуре -30 по Цельсию и толщине снежного покрова в один метр, на передовые позиции германской армии обрушились войска стратегического резерва. 88 советских дивизий начали оказывать давление на 67 немецких дивизий на довольно широком фронте – от Калинина на севере до Ельца на юге. Специальная директива предупреждала от фронтальных атак -”негативные оперативные меры будут играть на руку врагу”; следовало обходить врага, заходить в тыл, проникать сквозь оборонительные рубежи противника.

Эффект внезапности сработал в полной мере. Первым результатом был обрыв связей между танкистами Гепнером, Клюге и Гудерианом. Вторым – оставление танкистами на флангах Клюге своих танков (речь идет о сотнях машин). Через две недели у Гудериана было только сорок машин, у Гепнера – пятнадцать. Третий результат – ежедневные потери примерно в три тысячи солдат (не считая отмороженных). В целом наступление продолжалось без перерыва почти три месяца.

Гитлер снял со свои постов тридцать пять корпусных и дивизионных командиров. Его презрение к высокобровым интеллектуалам в мундирах, к самовлюбленной касте военных достигло пика. Он лично теперь руководил боевыми действиями и в запальчивости сказал Гальдеру: “Этой маленькой штукой – оперативным командованием может овладеть каждый”.