Дорогая Ева,

с тяжелой душой обращаюсь к тебе, моя любимая сестра и верный друг. 31 декабря поздно ночью «Mooltan» вошел в гавань Бомбея, и в тот день бедная Ната уснула последним сном. Ее долгие мучения окончились, ее гордое, храброе сердце больше не бьется, и после многих жизненных битв ее сильная душа погрузилась в великий покой. Софи сообщила мне сегодня телеграммой о кончине Наты, и в это же время я получил письмо, которое Ната сама диктовала 17.XII. В нем она жалуется на онемение ног и отсутствие аппетита, из-за чего д<окто>р Мартель пока не хочет оперировать голень. Она говорит о намерении писать тебе, чтобы сообщить, что она решила переехать в Англию, повернувшись спиной к алчным французам. Она говорит, что надеется, что ты приедешь к ней в Лондон, и рассказывает, что собирается написать моему адвокату в Хельсинки, что пенсию начиная с 1 апреля (!) нужно будет посылать в Лондон.

Бедная маленькая Ната – глубоко трогает, когда она рассказывает, в каком отеле она думает поселиться, сколько стоит номер и т. д. Она говорит, что рада тому, что мы опять стали друзьями, и благодарит за материальную и моральную поддержку, которую я дал ей. Можешь поверить, как я сам рад тому, что мы после столь долгих лет опять нашли друг друга, поняли один другого и стали настоящими друзьями.