Век строгой экономии

В годы, предшествовавшие началу войны, Cartier London был на вершине. В то время как Америка боролась с последствиями Великой депрессии, а Франция столкнулась с политической нестабильностью, в Англии торговля предметами роскоши расцвела пышным цветом – благодаря коронации Георга VI и постоянному покровительству клиентов-махараджей. Ныне положение в стране диаметрально изменилось. Потратив огромные суммы на военные нужды и взяв крупные кредиты у Америки в виде низкопроцентных займов и программы ленд-лиза, Англия погрязла в долгах. Жан-Жак начал свою карьеру в стране, которая задолжала более 20 миллиардов фунтов стерлингов (около триллиона долларов сегодня); в разрушенном бомбардировками городе. Соединенное Королевство вышло из войны победителем, но те, кто ожидал, что жизнь быстро вернется в нормальное русло, были разочарованы.

На всеобщих выборах в июле 1945 года Лейбористская партия под руководством Клемента Эттли получила первое в истории парламентское большинство. К несчастью для торговли предметами роскоши, стратегия нового правительства состояла в резком повышении налогов. Она также сосредоточилась на увеличении экспорта, что привело к ужесточению нормирования, поскольку приоритет отдавался экспортным рынкам. Для нации «обходиться без чего-то» было приемлемо во время войны. Но мысль о том, что нормирование продолжится еще долго, возмущала людей.

Молодой Жан-Жак Картье в то время, когда он взял на себя управление Cartier London

Для ювелирной отрасли самым изнурительным из послевоенных действий правительства было повышение «налога на покупку». Введенный в 1940 году в качестве налога на продажу предметов роскоши, он продлится до 1973 года, имея разрушительные последствия. Ювелирные изделия были не только исключительно дорогими для производства, поскольку драгоценные металлы все еще находились в дефиците, но стали чрезвычайно дорогими для покупки. С 1940 по 1947 год, например, налог на покупку вырос с 30 до 125 процентов, что означает, что за каждые 100 долларов, потраченные на браслет, покупатель должен был заплатить еще 125. «Я боюсь, что дядя Пьер обнаружит, что условия для бизнеса здесь намного сложнее, чем можно себе представить издалека, – писал матери Жан-Жак Картье в июле 1946 года, ожидая приезда дяди в Лондон, – и как трудно бороться с нынешней бюрократией».

Жан-Жак начал с того, что созвал общее собрание компании на Нью-Бонд-стрит. Он ненавидел саму идею публичных выступлений, особенно перед группой старших сотрудников, но чувствовал, что это важно. После многих лет неопределенности и лишений он должен эффективно вести бизнес, а значит – «подружиться» со своей командой. «Джентльмены», – обратился он к сотрудникам, чувствуя их скептицизм. Многие из них не знали о нем ничего, кроме того, что он поступил в дорогую швейцарскую школу-интернат и теперь, в возрасте двадцати семи лет, возглавил бизнес. Он хотел показать, как серьезно относится к делу. «Несмотря на небольшой опыт, приобретенный за пять лет в Париже, – начал он, – я принес сюда восторженную любовь к нашей профессии, чувство престижа имени, которое с гордостью ношу, и, наряду с желанием работать и понимать, – яркую память об отце, которая, уверен, укажет мне правильный путь».