Вскоре после этого, летом 1972 года, умерла Нелли. В возрасте 90 лет, полная жизни и сильных убеждений, она была последней из старшего поколения. Жан-Жак, который был особенно близок с матерью, страшно горевал. И хотя он не мог работать бок о бок с отцом, все 27 лет – с тех пор, как он принял на свои плечи мантию Жака, – мать была за его спиной, поддерживая и поощряя. В промежутках между визитами к ней в Швейцарию они регулярно писали друг другу, сообщая последние новости о семье, повседневной жизни и бизнесе. Она видела Cartier London в годы его славы, когда Жак добился успеха, сосредоточившись на ценностях, которые его сын считал столь важными. Она была одной из немногих, кто понимал, почему Жан-Жак отказывался снижать качество – даже в ущерб прибыльности.

Семья отправилась во Францию на похороны Нелли в Версале. Она была погребена на том же кладбище, что и обожаемый Жак, хотя и не рядом с ним. Всю жизнь она сохраняла твердую протестантскую веру, и ее похоронили в протестантском склепе Харджесов, рядом с католическим склепом Картье. Здесь ее имя будет добавлено к имени ее родителей, братьев и сестер, а также любимой дочери Дороти, которая умерла за несколько лет до этого от рака.

После смерти Нелли события развивались быстро. Хок и Кануи предложили Жан-Жаку купить Cartier London. Раньше, хотя Жан-Жак и управлял лондонским филиалом, контрольный пакет акций принадлежал Нелли. Теперь ее состояние делилось между многочисленными наследниками. Дети Жака и Нелли, сами достигшие пенсионного возраста, имели возможность высвободить свой капитал, а не связывать его. Жан-Жак некоторое время сопротивлялся, но братья и сестры хотели получить свою долю наследства, и было нелегко продолжать использовать наследие отца без поддержки матери.

В довершение всего в октябре 1973 года начался нефтяной кризис. В течение шести месяцев цена барреля нефти выросла в четыре раза, и британская экономика оказалась под огромным давлением. Казалось, что в бутик на 175 Нью-Бонд-стрит приходило больше клиентов, желающих продать свои украшения, а не купить новые. С неопределенной прибылью для фирмы, трудным экономическим положением и давлением со стороны семьи Жан-Жак наконец согласился обсудить условия продажи. Это было нелегко. Но разрываясь между желанием продолжить дело предков и страхом, что на этом рынке компания может не выжить, он чувствовал себя потерянным. Пытался приспособиться, привлечь более широкую клиентуру, открыть бутик, путешествовать за границу в поисках богатых людей, придумать инновационные украшения, которые привлекли бы более молодых клиентов. Но мир неумолимо двигался вперед. Нужны были новые идеи, и он боялся, что уже не годится для этой работы.