В Капестане, небольшом городке в 3 тысячи жителей, приблизительно в 19 км к западу от Безье, располагалась до образования так называемого «сухопутного фронта» одна из двух санитарных рот дивизии.

Охранять остававшуюся там матчасть роты было поручено унтер-офицеру и ефрейтору. Они видели, как молодые жители Капестана и окрестностей разбирают оружие на рыночной площади при явном одобрении горожан. Затем они взяли с собой продовольственный паек. Вооруженные гражданские сели на два грузовика и покинули город в сумерках. На обоих немецких солдат просто не обратили внимания. Партизанам не повезло, что вскоре они случайно встретили немецкий отряд.

Я доложил о случившемся командующему генералу, который приказал сжечь Капестан дотла. Я поднял по тревоге 991-й гренадерский полк, который уже был готов отправиться в Нормандию, и приказал оцепить город и обыскать все дома, чтобы выяснить, не спрятано ли где оружие. Я сообщил гестапо о своем решении, чтобы дать им возможность захватить известных «маки», главарь которых, видимо, жил в Капестане, центре Сопротивления. Я сам отправился в город и вызвал к себе мэра и командира жандармов. Шеф гестапо отказался дать санкцию на арест этих лиц, поскольку их самих терроризировал «командир Сопротивления». К сожалению, его так и не нашли. Я отказался предать огню город, прибежище партизан, что запрещала Гаагская конвенция. Чтобы очистить Капестан от партизан, я распорядился, чтобы все молодые люди, которым угрожал арест за принадлежность к «маки», были направлены на принудительные работы.

Это было малоприятное зрелище, когда собранных на площади людей окружили плачущие невесты и жены. Как сообщил мне начальник биржи труда, еще раньше из Капестана и окрестностей добровольно на работу в Германию отправились многие жители, и под честное слово, что они вернутся на свои рабочие места, весной 1944 г. были отпущены домой, но, вопреки данному обещанию, так и не вернулись. Уже несколько дней спустя стало известно, что часть жителей, отправленная в Безье, снова вернулась в Капестан из-за недостаточного контроля со стороны биржи труда.

Я поехал в Капандю, чтобы сообщить командованию, что я не выполнил их приказ сжечь Капестан, но решил вопрос другим способом. Со мной согласились.

Достойные сожаления события, имевшие место в Безье и Капестане – именно когда прозвучало воззвание Петена, – были доведены мной до сведения широкой общественности. В результате принятых жестких мер партизанское движение было подавлено. Больше актов саботажа не случалось. Транспортировка дивизии, занявшая две недели, прошла без каких-либо происшествий.