«Геркулес и Антей» и другие эскизы, а также различные наброски и стихотворение

Впрочем, у Бандинелли наличествовал один серьезный недостаток: талант его был весьма скромен. Вероятно, по этой причине Микеланджело сначала не рассматривал его как потенциально опасного конкурента. Однако Бандинелли располагал и двумя преимуществами, которых был лишен Микеланджело. Как и его отец до него, Бандинелли, что бы ни случилось, упорно хранил верность Медичи. Кроме того, он умел лестью и заискиванием заслужить расположение папского двора. Себастьяно прозвал его Бачино, то есть «Поцелуйчик».

В 1525 году во Флоренцию была доставлена колоссальная мраморная глыба. Подобно камню, предназначавшемуся для «Давида», она имела девять с половиной брачча, то есть около пяти с половиной метров в высоту, однако, в отличие от послужившей материалом для «Давида», была достаточно широка, чтобы из нее вышла двухфигурная группа[988]. Несомненно, едва увидев этот прекрасный камень на горном склоне в Карраре, Микеланджело (а он не мог его не заметить) преисполнился желания создать из него шедевр. Бандинелли также ездил в каменоломни и внимательно осматривал его.

Портрет Андреа Кваратези. 1528–1531

Однако даже по меркам доставки из Каррары, всегда небыстрой, эта чудовищная мраморная глыба добиралась до Флоренции даже не с черепашьей, а с улиточьей скоростью. Последняя задержка в пути случилась, когда ее перегружали с барки на запряженную волами повозку в Синье, чтобы уже оттуда отправить во Флоренцию посуху: она упала в воды Арно и погрузилась в песчаное дно. Выудить ее со дна было доверено старому другу Микеланджело Пьетро Росселли[989]. Когда в июле 1525 года долгожданная глыба наконец была доставлена во Флоренцию, ее погрузили на платформу на колесах и прикатили в Попечительство собора, где некогда так долго томился мрамор для «Давида». Бандинелли, давно жаждавший случая затмить прежний шедевр Микеланджело, принялся делать модели своей будущей статуи: Геркулеса, побеждающего огнедышащего великана Кака.

Примерно в это время Микеланджело вынашивал несколько иной замысел, хотя, быть может, и не относился к нему столь уж серьезно. На другом листе, частично отведенном под ученические упражнения ассистентов и протеже, он набросал группу – Геркулеса, борющегося с Антеем: согнув колени в чудовищном напряжении всех сил, герой сжимает обнаженное тело врага в смертельных, но неистово тесных объятиях. Для Микеландже[990] ло это был необычайно важный сюжет, и потому он изобразил его на листе, уже испещренном ученическими рисунками: построениями перспективы, совами, гротескными головами, которые выполнили его ассистенты Антонио Мини или, может быть, Никколо да Пеша.