Обратим внимание, что дату и место своего рождения (наряду с адресом) Охапкин сообщает Кузьминскому на открытке с изображением знака «Весы», в завершение письма от 16 сентября: «За справками ко мне. Мой адрес. Л-д, 198259, ул. Тамбасова, д. 27, к. 1, кв. 44, О.А.О., род. 12 окт. 1944 года в Л-де. Ныне уже 35 лет! Полжизни. Дружески Олег Охапкин» [1: Л. 1].
В числе других литературных источников метаисторической концепции Охапкина – поэма Блока «Возмездие», воспринятая через Андреева.
Отвечая на «Анкету об Александре Блоке», предложенную по случаю столетнего юбилея поэта самиздатским журналом «Диалог», Охапкин назвал «Возмездие» «лучшим произведением Блока», «самым трезвым» [Охапкин 1981: 160], подчеркнув, что для него этот «роман в стихах» Блока «стоит выше, чем его лирическая трилогия» [Там же].
Отношение Охапкина к Блоку не было однозначным, что было связано с вопросом о религиозности его поэзии: «Сущность поэзии – возвышенный аспект всего сущего. Блоку не всегда удавалось видеть этот аспект» [Там же: 158]. В отрицании религиозного начала поэзии Блока («У него была тоска по религии, но самой положительной религии у него, кажется, не было, и это – корень его трагедии» [Там же: 161]), но признании ее мистицизма («мистический плен») позиция Охапкина во многом сходна с 3. Н. Гиппиус, первой отметившей эту особенность поэзии Блока в рецензии на «Стихи о Прекрасной Даме»[586]:
Книга Блока мистична, но отнюдь не религиозна. Мистика, так же как эстетика, так же, впрочем, как и голый романтизм, – одинаково на этом берегу, и между ними и религией одинаково лежит пропасть. <…> Автор «Стихов о Прекрасной Даме» еще слишком туманен, он – безверен: самая мистическая неопределенность его не окончательно определена; но там, где в стихах его есть уклон к чистой эстетике и чистой мистике, – стихи не художественны, неудачны, от их веет смертью. [Гиппиус 2004: 29, 32, курсив автора. – Ю. В.]
Книга Блока мистична, но отнюдь не религиозна. Мистика, так же как эстетика, так же, впрочем, как и голый романтизм, – одинаково на
Хотя в ответах на «Анкету об А. Блоке» Охапкин не называет имени Гиппиус, некоторые его суждения звучат так, словно он вступает с ней в полемику, находя для Блока оправдание и тем самым защищая его от ее нападок. Если Гиппиус упрекает певца Прекрасной Дамы в том, что его герой проигрывает пушкинскому «Бедному рыцарю» в мужественности, то Охапкин, напротив, видит «внутреннее существо Блока – благороднейшего из благородных рыцарей-паладинов, послужившего своей Прекрасной Даме любовью самой возвышенной – христианской, жертвенной даже до смерти» [Охапкин 1981: 161]. В то время как рецензент отмечает, что «основное свойство всех стихов сборника – это искусственная простота и, следствие этого, неискренность» [Гиппиус 2004: 36], Охапкиным утверждается прямо противоположное: «Исповедальность Блока для меня самое ценное в его мистическом опыте» [Охапкин 1981: 162].