— Торгово-кулинарное, — осклабился Семен. — Не то я имел в виду.

Мария включила свет. Павел, поведя покрасневшими глазами, стал собираться.

— Плошки ты горазд бить, — примиряюще закончил Семен. — И то лучше, чем языком трепать.

— Ты как вроде недовольный?

— Чему мне радоваться. Работал, пенсии дожидался. Дождался — по работе заскучал. Пошел сызнова вкалывать — болесть подкосила… Жизня из одних несоответствий состоит.

— Ты на что́ иное надеялся? — провожал мужиков Петр Петрович.

Семен Гордеевич отвел его в сторону…

— С домом как поступишь?

Петр Петрович посуровел… Фуфаев был не намного старше. Во всяком случае, после женитьбы Петр уже тыкал родственнику и называл по имени. Тем не менее он всегда считался с дядькой, поэтому и сейчас сдержался от грубости.

Семен подтянул штаны, заправляя в них новую рубаху.

— Я к тому, что хата твоя требует немалого ремонта. И если сыщешь покупателя, здорово не торгуйся.

Следом за мужиками вышла с ведром Мария.

— Воду — по ночам дают, — посетовал Семен.

— Так-то вот, ребята, никого в эту глушь не заманишь, — печально вымолвил Петр Петрович.

— А Васька не думает? — выдохнул, прощаясь, Семен.

— Захочет, так не отпустят… Прапорщик уже.

— Ишь ты, вроде маленького генерала. Звездочки только другого калибру.

— Как там в наших Бродах, раки еще водятся? — неуверенно окликнул уходящих мужиков Тягливый.

— Вроде в Салу тягают их помаленьку, — неуверенно ответил Павел. — А чтоб у нас — не слыхать.

Мария вернулась с наполовину порожним ведром.