— Вместе считали, — кивнул на Захара Зубарь.

Рычнев смешался. Мысль, что Костлявый мог так все подстроить, чтобы подозрение пало на другого, едва не заставила Захара сказать правду.

— Ладно, собираемся, — приказал Зубарь.

Теперь уже он сидел в коляске, прижимая к себе ящик, завернутый в грязную клеенку.

— Откуда вы узнали про могилы? — нашел в себе смелость спросить Захар.

Зубарь промолчал, а Костлявый, выругавшись, резко затормозил возле сидящего на корточках Лохматого.

Парень, видимо, только недавно пришел в себя, рассеянно водил глазами, вяло зевал.

Костлявый обломал вербовые ветки, прикрыл мотоцикл.

Зубарь по-хозяйски заглянул в оставленную палатку.

— Здесь и сгандобим финчасть.

Лохматому он велел присматривать за «гостем», сам же уединился с Костлявым в палатке.

— Думал, мне снится, — заговорил вдруг Лохматый. — Если ты кореш Зуба, зачем в городе вздумал пасти нас?

— Сам как в хуторе очутился?

— В хуторе?.. — Лохматый задумался. — Я помню… помню. — Лицо вдруг исказил страх. Оглянувшись на палатку, шепотом спросил: ты туда лазил?

— Илья, — позвал Зубарь.

Лохматый скрылся в палатке, откуда донесся жалобный возглас Костлявого.

— Я все вернул, не трогай меня… — И Костлявый выскочил, держась за челюсть.

Зубарь вышел следом.

— Ты знал, что он заховал монеты?

Смотрел он будто в сторону, но Захар не сомневался, к кому обращается главарь.