Начальник экспедиции как-то обмолвился про эскадрон белых, порубанный красной конницей в двадцатом году… Но с какой стати появились белые в местах, уже занятых красными?

Посещение школы ничего не дало Захару. Поселок возник после войны, и пришлые педагоги знали не больше Рычнева.

Правда, ему посоветовали обратиться к заведующей районной библиотекой.

Пожилая женщина показала несколько заметок о «Свищевом перекате».

Захар обратил внимание, что написаны они одним и тем же человеком.

— Да, Федор Васильевич Коченков, — пояснила заведующая. — Сам из казаков. Отбывал при Сталине в лагерях. Несколько лет работал у нас.

— Коченков обещал до конца выяснить, какова цель рейда есаула Пахомова в район Журавской.

— Так.

— Но где тогда продолжение?

— К сожалению, он исчез, — печально вздохнула женщина.

— Исчез?

— Он очередной раз отправился на «перекат» и не вернулся.

— Как не вернулся? — изумился Захар. — «Перекат» не заповедник в тысячу гектаров.

— Чего не знаю, — развела руками женщина.

Раскрыв библиотечный альбом, она показала на худощавого калмыковатого мужчину с узким прищуром глаз и прямыми черными усами.

— Колоритный дядечка, — заметил Захар.

— Все боялся, исполнится шестьдесят и отправят его на пенсию… Наверное, и отправили бы, да не дожил.

— Книгу он не мог написать? — вспомнил Рычнев последние слова Костлявого.

— Да-да, — спохватилась заведующая, — есть сборник его работ. Областное издательство выпустило в этом году. Правда, по каким-то причинам он оказался в двух книжечках. В первой части о захоронениях ничего нет. Вторая поступила к нам на днях, и я еще не успела… Одну минутку.

Пока заведующая отлучалась, Захар еще раз посмотрел на Коненкова.