Светлый фон

Огрызаться и спорить с ним было бесполезно. Илья нутром ощутил, что счет действительно идет на минуты, и подчинился воле своего спутника. Его вдруг прошиб пот, дыхание перехватило. Только бы не промазать!

– Мишень огромная, – неожиданно подбодрил его Николай. – Стреляй из обоих стволов. Если успеешь перезарядить, патронов не жалей.

– У меня их полные карманы. Контрольный в голову обязателен?

– Советую не шутить. Тварь может оказаться невероятно живучей! Уразумел?.. Ну, не поминай лихом…

Он поднял на Илью кипящие яростной решимостью глаза, судорожно вздохнул, сжал зубы и неровной походкой двинулся вперед. Когда его фигура исчезла в тумане, Илья вскинул ружье и замер…

 

* * *

– Не паникуйте, док! – успокаивал Антона кладоискатель. – Прищучим мы этого Воронина. Признается во всех грехах как миленький! И друга вашего отыщем, не переживайте.

Мужчины сели в заляпанный грязью «субару», и машина, вздымая фонтаны брызг, покатила вперед.

Сзади на дорогу, размахивая руками, выбежал человек.

– Погодите! – обернулся Савелий. – Надо притормозить. Кажись, Васька нам сигнализирует! Очухался маленько и рвется в бой.

– Возьмем его с собой, – распорядился Лютиков. – Ему встряска как лекарство сейчас. Клин клином вышибают! Да и лишний ствол пригодится.

Доктор остановил машину, и к двум пассажирам добавился третий. От Василия пахло спиртным и засохшей кровью. Его одежда была вся вымазана, но менять ее не имело смысла.

– Ну что, мент? Протрезвел? – не выдержал охотник. – То-то же! Не послушали меня, теперь расхлебываете!

– Не трави душу, – процедил Василий. – Без тебя хоть вешайся.

– Повеситься самое оно, – сердито заметил Лютиков. – Веревку-то намылить или сам справишься? А то зови на подмогу!

Полицейский выругался и больно ткнул кладоискателя локтем в бок. Тот застонал, но стерпел, даже выдавил одобрительный смешок.

– Так-то лучше, Вася! Нытье любому делу помеха.

– Я вспомнил, это вы меня напоили, черти…

– Не докажешь, – ощерился Савелий. – Тебя вроде в засаде оставили, на погосте. Ты со страху нажрался, а мы виноваты?