Все затихло. Маслянисто-зеленая пленка сомкнулась и еще некоторое время колыхалась, напоминая о разыгравшейся драме. Моросил дождь, шептались камыши, в небе висели тучи… словно ничего и не было.

Илья не скоро пришел в себя и сообразил, что для него опасность миновала.

– Николай! – прохрипел он. Голос сел от пережитого шока и не слушался. – Эй!.. Ты жив?.. Никола-а-ай!.. Полухи-и-ин!.. Эй!.. Ты где?..

Илья сделал пару шагов, поскользнулся и чуть не вступил на обманчиво сухой островок мха. Сердце екнуло и ушло в пятки. Повторить долю чудовища ему очень не хотелось. А Полухин как сквозь землю провалился.

– Эй! Николай!.. Ты жив?.. Эге-гей!..

* * *

Савелий остановился и поднял вверх руку, делая остальным знак молчать.

– Слышите? Кто-то кричит…

– Кажется, это со стороны Гнилого озера, – предположил Лютиков. – Сначала был волчий вой… а теперь, по ходу, человек орет.

– Это Полухин с Ильей! – обрадовался доктор. – Идемте скорей! Савелий, вы ступайте вперед…

– Куда идти-то? – настороженно оглядывался охотник. – Болотное эхо хитрое! Того и гляди в трясину заманит. Утопнем бесславно, и делу конец.

Ветер снова принес в перелесок отзвуки человеческого голоса.

– Главное, они живы, – заметил кладоискатель, прислушиваясь.

– Может, это не они вовсе, – буркнул Василий. – Мало ли кто в лесу орет.

– Ага… лихие люди! Разбойнички из могил повставали! Спасайся кто может!

– Хорош зубоскалить, – оборвал Лютикова полицейский. – Мне не до смеха.

– Извини. Ты прав, – смутился тот. – Язык мой враг мой. Тьфу на него!

– Да тихо вы! – разозлился Савелий. – Не слыхать ничего…

Некоторое время мужчины шагали молча. Скоро деревья поредели и расступились. Ветер стих. Над болотами курилась белая мгла. Идти было тяжело. Ноги скользили, тропа терялась во мхах. Здесь и в нормальную погоду редко ходили, а уж в ненастье и подавно старались не рисковать.