– Скорее бы…
– Я пойду спать в каминный зал. Надо сменить Илью. Воронин набросал в топку столько поленьев, что они до утра не прогорят. В случае чего, сразу зови меня!
– А что может случиться?
– Вдруг у Ирины начнется приступ.
– Хорошо, – кивнула Аня, поеживаясь от холода. – Только мне на первый этаж страшно спускаться. Может, ты переночуешь в соседней комнате?
– Иди, забирайся под одеяло, не то простынешь! И ничего не бойся. Мы с Ильей рядом.
Антон не признавался, что испытывает суеверный страх и не хочет засыпать в комнате пропавшего хозяина. Особенно после предположений Ильи. Он и раньше не мог похвастаться беззаветной храбростью, а теперь ему и подавно не по себе. Вдруг к нему явится дух покойного дядюшки? Этого доктор даже в мыслях не допускал. Он не верил в призраков, но… последние события сильно поколебали его материалистические воззрения.
Разве что друг согласится провести ночь в злополучной комнате?..
* * *
Илью не пришлось долго уговаривать.
– Переночевать в бывшем кабинете старика Полухина? – ухмыльнулся он. – Почему бы нет? Может, туда явится призрак, и я поговорю с ним! Будет прикольно.
Доктор невольно содрогнулся. Значит, не одному ему вспомнился покойник.
– Там еще витает дух обоих хозяев, – увлеченно продолжил Илья. – Возможно, мне удастся войти в образ хотя бы одного из них. Это незаменимый опыт для моей работы! Решено. Ложись тут на диване, Антоха, а я пойду наверх… Не боишься, что адские твари ночью сойдут с картин и набросятся на тебя? – подмигнул он, намекая на коллекцию жутковатой живописи на стенах.
– Ты в своем репертуаре, – проворчал друг, укладываясь. – Не можешь без подколок.
– Гляди, не угори!
– В камине тяга бешеная. Всё, иди, дай мне побыть в одиночестве…
Илья удалился, плотно затворив за собой дверь. А доктор предался тревожным размышлениям. Высказанная Ильей идея казалась невероятной. Но его слова запали в голову и посеяли гнетущие сомнения. Неужели все так и есть? И старик Полухин пал жертвой прóклятого золота?
Если Илья прав, то речь идет не о мутанте, не о хищной собаке или огромном волке, а о