— Вы пишете картины?

— Да — вернее, писал раньше. Большинство этих картин нарисованы мной.

Эллен посмотрела в сторону гостиной и заметила картины. Различные сюжеты, но один и тот же стиль и цветовая гамма.

— А сейчас я по большей части читаю газеты и книги да кроссворды решаю. Раньше мы делали это вместе с женой, но на Рождество она умерла. Она говорила, что этот вид за окнами помогает чувствовать себя, как дома. Она была француженка.

Оба посмотрели на залив Стадсфъярден и вход в порт Нючёпинга.

Эллен кивнула. Его горе ощущалось так явно. Тяжелое чувство, которое ей хотелось бы отфильтровать. Она пригубила обжигающе горячий кофе.

— Я поразмыслил об этом, пока ходил за кофе. На самом деле, я вовсе не удивился, когда ты позвонила в дверь. Меня скорее удивляет, что ты не пришла ко мне раньше.

— Почему?

Эллен распустила волосы — они рассыпались по плечам, словно защищая ее.

— Как получилось, что ты начала копаться во всем этом именно сейчас?

Она пожала плечами, не зная, насколько честно стоит отвечать.

— Пытаюсь вспомнить, что произошло, но у меня пробелы в памяти. Хочу двигаться дальше, но не получается. Мой психолог считает, что надо во всем разобраться и перестать вытеснять то, что произошло. Переработать свое горе. Не знаю — может быть, вы можете рассказать, что помните, и помочь мне заполнить пробелы. Если вы не против, конечно. Для нашей семьи это большое горе, от которого мы так и не оправились.

— Знаешь, я проработал полицейским всю свою жизнь, хотя это и было давно. Дел у меня было множество, так что не факт, что я смогу ответить на все вопросы, но если я правильно помню, тогда сошлись на том, что это был несчастный случай?

— Да, так и есть. А до того, как ее нашли, считалось, что это похищение.

В животе что-то сжалось.

Чель допил кофе и предложил ей печенье.

— Его испекла моя жена.

— Нет, спасибо.

Она не хотела расходовать печенье, которое осталось ему от жены.

— Если быть до конца честным, в этом деле были некоторые обстоятельства, по поводу которых я до сих пор недоумеваю.