– Мои башмаки!

Схватив их, мисс Лоддиджс немедля уселась в кресло-качалку и начала обуваться.

Рыдания мисс Томассен зазвучали громче прежнего, но отчего – из-за утраты ли башмачков, или из страха перед тюрьмой – сие было не очевидно. Великанша сжалась в комок, точно дитя, и только всхлипывала:

– Я не виновата… Я ничего дурного не сделала… Я не виновата!

– Это вам еще придется доказать, – сказала мисс Лоддиджс, прибавляя к моей угрозе свою.

– Ну, а теперь – где Джиммерсон? – спросил я. – Он в доме?

– Нет, у себя, в сторожке. То есть должен быть у себя. Он еще раньше меня спать отправился, – проскулила мисс Томассен.

– Большое спасибо, – ледяным тоном сказала мисс Лоддиджс и решительно направилась к двери.

– Помните: скажете правду, и для вас все обойдется гораздо легче, – посоветовал я, вынимая из замочной скважины с внутренней стороны двери ключ.

Захлопнув за собой дверь, я поспешно запер домоправительницу Ренелле на замок и побежал вдогонку за непреклонной юной таксидермисткой, справедливо опасаясь, как бы мисс Лоддиджс не пришло на ум выступить против Джиммерсона в одиночку. Догнал я ее уже у парадных дверей.

– Сюда, – сказал я, указывая на коридор, ведущий в кухню. – Там есть подземный ход, соединяющий кухню с кладовкой над родником. Он обеспечит нам элемент неожиданности.

– Зачем это нам? – удивилась мисс Лоддиджс. – У вас в руках пистолет Ренелле.

– А если у сторожа имеется ружье или еще что-либо огнестрельное? У меня вовсе нет желания устраивать с этим малым дуэль, – пояснил я, умолчав о сомнениях в своей способности попасть в движущуюся цель – тем более если та вознамерится пристрелить нас. – Если Джиммерсон слышал нашу потасовку с Ренелле, он будет ждать появления противника со стороны дома и без помех возьмет меня на мушку там, посреди лужайки. Но если я выйду из кладовой, он не сумеет увидеть меня через окно, и я получу шанс застать его врасплох.

– Я иду с вами, – сказала мисс Лоддиджс.

– Ни под каким видом. Не могу же я, оставаясь в здравом уме, вновь подвергать вас опасности.

Мисс Лоддиджс прихватила кочергу, стоявшую у очага.

– У двоих против одного шансов на победу больше, и даже не думайте запереть меня в кухне. Этот человек обошелся со мною дурно, а потому я не останусь сидеть здесь сложа руки.

Произнесенные сим тонким, дрожащим от гнева голоском, ее слова звучали особенно яростно.

– Я не согласен с вашим решением, однако времени для споров у нас нет. Прошу вас, держитесь за моею спиной. Уж если после сей эскапады меня и сочтут невежей, хотя бы позвольте защитить вас, насколько это в моих силах.