– Ведь у нас с Тию нет никого, а у тебя матушка, отец, сестры, а ты… тут… болван.

– От болвана слышу, – огрызнулся Лучан. – То есть, от… а, ну тебя к черту!

– Подожди, – торопясь, чтобы успеть до того, как совсем рядом окажутся преследователи, сказала Раду, – ведь Ницэ правду говорил, я на алтарь положила умирающих, чтобы отдать их жизни за свою просьбу.

– Что за зараза, – поморщившись, пробормотал Лучан. – Да я не боюсь этого. У нас тоже стоит старый алтарь в роще, люди порой ходят, я не осуждаю.

– Не в этом дело! Не перебивай. Я о том, что хранители исполнили мою просьбу. Хозяйка мертвых дала мне силу умершего Раду, а Велеу-целитель… дал мне возможность быстро излечиваться. Поэтому мне не так страшно вступать в битву. А вот ты поберегись. Я не хочу, чтобы из-за нас снова кто-нибудь пострадал.

Лучан ответить не успел, их уже окликнули.

– Эй, господа, разговор есть! – властно бросил крупный усатый мужчина с посеченной шрамами щекой.

Пары зубов во рту у него не хватало, да и спутники его никак не походили на благосостоятельных горожан, несмотря на пыльные, но все же приличные охотничьи куртки и штаны.

– Рожа твоя мне знакома, – грубо отозвался Раду. – Уж не из тех ли недобитков, до которых я в тот день не добрался?

Лучан негромко выругался.

– А стоит ли нам разговаривать, уважаемые? – нелюбезно поддакнул он Раду. – Сдается мне, нет у нас никаких общих дел, чтобы обсуждать.

– Эк вы учено говорите, – скривился усач. – Мне и не угнаться за мыслью. А ты, черный, неужто тот самый? Чой-то мне казалось, с лица ты другой был.

– Со страху должно быть не разглядел, – равнодушно сказал Раду. – Так чего надо?

Потом через плечо пояснил для Лучана:

– А это ребята из тех молодчиков, что тогда Тию схватили и держали у себя, пока я не подоспел и не освободил.

Лучан выпрямился как пружина и нахмурился. В это время усач подал знак двум своим людям объехать Раду и Лучана.

– Э, нет, – сказал Лучан, пришпоря лошадь, чтобы преградить им путь. – Куда это вы? Мы тут вроде разговор разговаривать хотели.

– А нет у нас разговора, – процедил усач. – Мы, значится, хотели справедливость восстановить. Господина-то нашего капитана вы знатно обидели. Да и перед нами должок имеется… сколько ты, черный, товарищей моих убил? Мы, значится, невесту капитана возвернем, да тебя, черный, и прикопаем, наконец. Сколько можно бродить среди живых?

Лучан с удивлением увидел, как побледнел Раду, будто слова усача задели за самое больное место.

– Эй! – крикнул Лучан. – А ну! Нечего тут. Распоясались совсем, не война уже. Стоять на месте, я сказал!