— Записать успели?
— Конечно. Попросил неизвестного мужчину, если появится милиция, не говорить о звонках какой-то женщине.
— Номер зафиксировали? — быстро спросил Кромов, видя, что по двору шагает директор фабрики.
— Да. Федя Потемкин адрес устанавливает.
Директор направился к личной «Волге», а оперативник, пользуясь минутами, которые понадобились Ивану Васильевичу, чтобы открыть дверцу, сесть, притянуть могучее тело ремнями безопасности и завести двигатель, поинтересовался:
— Что абонент ответил?
— Что не собирается врать и послал твоего подопечного к черту.
Тонкие губы Кромова растянулись в улыбке:
— Правильно… Отлично!
«Волга» директора тронулась с места. Вахтерша запахнула телогрейку, шаркая ногами, поплелась открывать ворота. Дождавшись, когда машина отъедет, Кромов выскочил на улицу.
Водителю прокурорской «Волги» заниматься преследованием было в диковинку, и он был сосредоточен и хмур. Однако Иван Васильевич облегчил им задачу. Проехав несколько кварталов, он свернул во двор тяжеловесного пятиэтажного дома, напоминающего огромную серую глыбу.
Кромов опрометью бросился за вошедшим в подъезд директором. Прислушиваясь к его могучей поступи, на носках взбежал на второй этаж, различил, как на третьем хлопнула дверь, и устремился вверх.
Сориентироваться, за какой же дверью скрылся директор, не составляло большого труда. Одна из этих массивных и филенчатых созданий плотницкого искусства пятидесятых годов прямо-таки содрогалась от возмущенных криков.
Оперуполномоченный уныло смотрит на раздавленный Добровольским окурок:
— Вроде, мужик нормальный… Его-то что заставило?
— По-соседски помочь решил… Я на следующий же день допросил его. Оказалось, директор фабрики наплел ему, будто плановичка на шее повисла, не дает проходу. Вот он и стал звонить. Правда, так и не мог понять, почему звонил другой женщине… Но все равно звонил. Хотел помочь почтенному соседу…
— Непорядочно это, — бурчит Кромов.
— Кто же утверждает, что порядочно… Но человек заслуженный, инвалид труда второй группы, скучно ему, а тут такое мероприятие увлекательное.
— Поразвлекался, значит.
— Да-а…