– Как я понял, ты раздобыл машину Эйнштейна, – заговорил он, втиснувшись на сиденье и закрыв дверцу, – но не знаешь, как она работает. Я Арье Мишел – на случай, если ты с того дня в пустыне запамятовал имя.

– Отвези нас куда-нибудь, Берт, – попросил Лепидопт. – Брэдли сами доберутся домой.

Он вытянул ноги чуть в сторону и откинул голову на спинку, не думая о том, что его ермолка-парик может растрепаться. – Давай-ка в кошерную лавку «Пико», я умираю с голоду.

Обращаясь к седому затылку на переднем сиденье, он добавил:

– Все верно. Единственный живой человек, который пользовался машиной, – сейчас у другой команды, кем бы они ни были. Они захватили моего информатора. Двое наших саяним и один агент погибли. В общем, операция прошла… не по учебнику.

Он поднял портфель Маррити и поставил на сиденье рядом с собой.

– Однако мы заполучили письма Эйнштейна к его дочери. Они могут оказаться полезными.

– Я спасаю то, что еще можно спасти, – Мишел, судя по голосу, был доволен. – Прежде всего ты должен будешь…

Его прервало электронное жужжание сотового телефона. Только один человек знал этот номер, и Лепидопт выпрямился и протянул руку между спинками кресел, чтобы достать аппарат из чехла.

Глубоко вдохнув, он включил прием.

– Да?

– Ваши люди опоздали, – прозвучал из трубки голос Фрэнка Маррити. – Они захватили мою дочь.

– А где вы сейчас?

– В отеле Рузвельта, в вестибюле. Они…

– Как они вас нашли? – спросил Лепидопт.

– Точно не знаю… может быть, мой отец… хотя он не…

Лепидопт напрягся, услышав возню на том конце линии, но слегка расслабился, когда раздался женский голос.

– У них в ящике хранится мумифицированная голова его отца, – сказала женщина. – Она не совсем мертвая и способна указать на местонахождение Фрэнка через электронную спиритическую доску. Нам нельзя здесь оставаться.

Словно издалека, донесся голос Маррити: