– Потому что немногие способны вынудить его к честному бою.

– Значит, ты победил?

Сайрус бросил взгляд на стройплощадку «Лабораторий Белла», сейчас оказавшуюся по левую сторону, и ответил:

– А это уж тебе судить.

И кивнул на большую груду кирпичей: к ней привалился Динь-Дон; лицо его представляло собой мозаику синяков, а руки и ноги торчали, так сказать, под разными углами.

– Иисусе, – выдохнул я и тихо присвистнул. – Он жив?

– О, жив, и еще как. Хотя утром, возможно, пожалеет об этом.

Я мрачно кивнул, ощутив какую-то глубинную справедливость; а когда мы снова заспешили к реке, Сайрус бросил на меня выразительный взгляд:

– Знаешь, мне всегда казалось, что от нее одни неприятности, Стиви. Отпираться не буду. Но под конец она правильно вела себя с тобой, с нами и с малышкой – так что, пожалуй, я ошибался.

Я посмотрел на него, и, надеюсь, взгляд мой был полон благодарности.

– Ты не ошибался. От нее и были неприятности. Но и другие вещи – тоже.

Сайрус кивнул:

– Так и есть…

Настроение нашей маленькой армии существенно улучшилось, едва мы снова пересекли Вест-стрит и все тем же скорым маршем поспешили на юг, к берегу. А когда перед нами начали вырастать огромные темные очертания пирса «Белой звезды», можно было просто почувствовать, как нас покидает облако беспокойства; но официальный знак того, что все в порядке и можно вздохнуть легче, подал мистер Рузвельт.

– Ну что ж, доктор, – пророкотал он, когда мы проскочили Перри-стрит. – Похоже, мы одержали победу!

– Я бы отложил финальное заключение, пока мы благополучно не отвалим от берега, – осторожно ответил доктор, по-прежнему следивший за улицами вокруг. – Но предварительные результаты ободряют.

Мистер Рузвельт взорвался хохотом:

– Ей-богу, Крайцлер, в жизни не встречал человека, более склонного к мрачному взгляду на вещи! Ну да, нам не удалось арестовать этого проклятого негодяя Нокса – но мы донесли до них послание, которое эти свиньи позабудут ой как не скоро, причем ценой всего лишь нескольких синяков наших людей! Наслаждайтесь моментом, доктор, смакуйте его!

– А что, наши потери ограничились одними синяками? – уточнил доктор, все еще не готовый предаться торжеству.

– Ну ладно, хорошо, двоим сломали руки, – признал мистер Рузвельт. – И еще одному разнесли челюсть. Но уверяю вас, преступникам отплатили сполна, да еще и с процентами. Так что я вашу меланхолию не разделяю, друг мой, совершенно не разделяю! Вам стоит научиться радоваться своим триумфам!