Слышится скрежет – миссис Мейхон двигает по полу что-то тяжелое. Наконец дверь распахивается. Вхожу, озираюсь в поисках сына.

– Где Томас, миссис Мейхон?

– В детской. Он спит. Слава богу, вы вернулись… Вас тут искали.

– Кто?

– Полиция! Примерно час назад приехали, да как зазвонят в звонок! Томас перепугался, бедняжка. Меня чуть удар не хватил. Ну, думаю, всё. Сейчас скажут, что вы погибли. А они: звоним, дескать, мисс Фитцпатрик, а она недоступна. Вот и нагрянули.

– Просто у меня телефон разрядился. Да кто конкретно нагрянул? Фамилии они назвали?

Миссис Мейхон выуживает из кармана визитную карточку. На ней написано: «Детектив Дейвис Нуэн».

– Был еще один. Его фамилию не помню.

– Случайно, не Ди Паоло?

– Точно.

– Что им нужно было? – Говоря, ставлю телефон на подзарядку.

– Ну, мне-то они не сказали! – Миссис Мейхон поджимает губы. – Просили вас перезвонить.

– Понятно. Спасибо, миссис Мейхон.

– По-моему, это как-то связано с последними событиями.

– А что случилось?

Моя хозяйка кивает на телевизор. Показывают вовсе не рождественское кино. В эфире выпуск новостей. Репортаж с Кумберленд-стрит, пустырь отгорожен полицейской лентой. Падает легкий снежок – такой же, как у нас в Бенсалеме. Внизу экрана надпись – «Рождественское убийство». Журналистка кажется еще бледнее из-за своей лиловой куртки.

– Две недели назад полицейское управление убеждало жителей Филадельфии, будто кенсингтонский убийца вычислен и арестован. Однако сегодняшнее убийство совершено по тому же сценарию, что и предыдущие, – сообщает журналистка.

Миссис Мейхон качает головой, бурчит что-то нечленораздельное. Затем произносит более внятно:

– Бедняжка!

– Имя жертвы назвали?