А этот суровый дядька оказался близок моему порочному сердцу. Секретный агент Сабор работал как профи. Проявив у себя дома в Праге 9,2-миллиметровую пленку, он совершил важное открытие. В библиотеке Наг-Хаммади сохранились тексты давно утраченных гностических евангелий. Сабор объяснил, что слово «гностик» происходит от греческого слова «гнозис», то есть «знание». Гностики были ранними христианами. В их забытых текстах нашлись части, не вошедшие в библию. «Официальные» Евангелия из Нового Завета – от Матфея, Марка, Луки и Иоанна – были написаны в то же время. Большая Четверка получила знак качества. А гностические евангелия спрятали в забытой пещере.

Сабор опознал несколько из них. «Евангелие от Фомы» предполагало, что у Иисуса был брат-близнец. «Евангелие от Филипа» намекало, что мессия любил Марию Магдалену больше, чем других апостолов, и даже заявляло, что Он целовал ее в губы. «Евангелие от Марии» высказывало радикальную мысль, что Мария Магдалена первой увидела возрожденного Спасителя. Этот манускрипт уже был известен благодаря древнекоптскому тексту, купленному в Каире в 1896 году.

Первую главу Сабор заканчивал риторическими вопросами. Почему Гностические евангелия запечатали в кувшин и закопали в пустынной пещере две тысячи лет назад? Что заставило древних коптских христиан спрятать свои священные писания? Кто принял решение не включать Гностические евангелия в Библию? Ответы, обещал он читателю, изменили курс западной цивилизации. «Подобно Адаму и Еве, все человечество должно вовеки веков скорбеть по потерянному раю». Я закрыл книгу как в трансе. За столами вокруг гудели разговоры. В «Липп» набились обеденные посетители. Читать стало невозможно. Я попросил l’addition, расплатился и свинтил.

Дома, в своем коттедже с синими изразцами, я разжег огонь, чтобы разогнать холод. Долго и приятно отмачиваться в ванной – самое оно для чтения. После того как разжег конфорку под бойлером и наполнил лохань, я скользнул в дымящуюся воду с холодным бурбоном в одной руке и книгой Сабора – в другой. Вторая глава называлась «Близнецы». Я решил, что тут пойдет мура про астрономию и созвездия, но чертовски ошибался. Читать текст, напичканный философией, было как плыть против течения в реке из грязи. Сабор познакомил меня с неким типчиком по имени Георг Вильгельм Фридрих Гегель, немецким философом XIX века, который ввел диалектику – метод мышления с помощью антитезы и синтеза. Тут началась такая муть, что я чуть не бросил. Но кое-что привлекло внимание: «При изучении мышления Гегеля трубит в чистейший горн Истины одна строка из “Науки логики”: “В абсолютном свете ничего не видно так же, как и в абсолютной тьме”. Любой, постигающий диалектический процесс, немало приобретет, памятуя об этих словах. В них заключена суть Вселенной».