Сабор не ответил, и вторую порцию утки мы доели в молчании. Когда осталась только косточка, венгр почмокал губами.

– Ah, délicieux, – вздохнул он, отодвигая тарелку. – А теперь сырная тележка – и можно подумать о десерте.

Это стало последней каплей. Хватит с меня этого прожорливого сукина сына.

– На хрен сыр! – Я положил сумку на колени, думая, как уйти от этого дорогостоящего пустозвона хоть в чем-то поумнее, чем пришел. – Смотри сюда.

Я передал Сабору лист из отеля «Вандом» с оттиском старой монеты из стенного сейфа Крузмарка. Челюсть моего любимого венгра отпала, будто он собрался проглотить бумагу целиком, как какое-то деликатесное лакомство. Страница задрожала у него в руках, пока он вглядывался в два изображения.

– Где ты это взял? – резко спросил он.

– Не твое дело, блин! Здесь я задаю вопросы, забыл?

– Эта монета принадлежит тебе?

– Ты не слушаешь, док? Сегодня я тебя ужинаю. Уговор был, что за это я получу доступ к твоему мозгу. Так что трави. Что тут? Почему тебе не насрать на эту штуку? И не гони порожняк, что это просто старый тирский шекель. Это я без тебя знаю.

Сабор разгладил страницу на скатерти, постучав пальцем по первому из оттисков.

– Это действительно тирский шекель, – сказал он, как будто задыхаясь, – но не просто старая монета. Это одна из тридцати серебряных монет, которыми заплатили Иуде за предательство Иисуса из Назарета.

Глава 25

Глава 25

Так и хотелось прибить мелкого клоуна. Никто не бесит меня больше, чем шарлатаны. Я поборол желание воткнуть вилку Сабору в язык.

– Чушь! – прошипел я.

Мой с трудом сдерживаемый гнев напугал профессоришку.

– Н-нет… Нет, – начал заикаться он. – Заверяю, что тридцать личностей, владеющих этими монетами, считают это за правду. – Он показал на «I. I.», высеченные на профиле Мелькарта. – Это инициалы Иуды Искариота. Хотя на английском его имя пишется «Judas Iscariot», в классическом латинском алфавите нет буквы «J». Имя пишется I-u-d-a-s и произносится «Юдас» как на древнегреческом, так и на латыни.

– Что насчет римской цифры с другой стороны? Тринадцать значит что-то конкретное?

– Я мог бы сказать, что это не твое дело. Эти монеты – в сердце моего важного замысла, который, надеюсь, перерастет в следующую книгу. – Сабор медленно сделал глоток. – Возможно, для нас будет взаимовыгодно объединить усилия.

– Это как?