– Нет, не может быть, – просипел я. – Она же огромная…

– Ты их разве никогда не видел? Эти твари большие.

– Она кинулась на нас.

– Наверное, решила, что вы хотите на нее напасть. Вы так шумели…

– Леон. Скажи. Это же не сова была?

Белки его глаз блеснули в лунном свете.

– Сердце колет. Наверное, приступ… ох как больно…

– У тебя паническая атака. – Сюзанна вытерла слезы кулаком и наконец успокоилась. – Дыши медленно и поглубже.

– Не могу!

– Никакая это не сова, – сказал я.

Сюзанна перевела взгляд на меня. На щеках ее боевой раскраской темнели полосы грязи. Она медленно повалилась на спину, разметав волосы по земле, и уставилась в пустое небо. Леон, судя по звукам, плакал.

Комковатая грязь набилась мне в ботинки, облепила ладони, я был весь в поту, дрожал и чувствовал, что укурился как никогда. Окружавший меня уродливый лунный пейзаж совершенно не походил на Дом с плющом, вплетенный в мою жизнь. Меня обдало ужасом: наверное, это и не он, совсем другое место, фальшивка, мрачная параллельная реальность, сотканная из тумана, кривая, но смертельно правдоподобная копия, которую Рафферти создал, а потом заманил нас всех сюда, и теперь нам не выбраться никогда. И я вдруг осознал, что в глубине души давно это понял, но мне не хватало ума признаться в этом даже себе. Я чуть было не заорал, но удержался: Рафферти наверняка нас подслушивает и сразу обо всем догадается, а тогда нам конец.

Над деревьями пронзительно засвистели ночные птицы. В моей комнате наверху погас свет.

– Какого черта, – глухо прохрипел я. – Совсем вы уже, что ли? Какого черта.

Ни Леон, ни Сюзанна ничего не ответили. Леон всхлипывал, уже не скрываясь.

– Уроды. Идите в жопу. Поняли?

– Я домой хочу, – выдавил Леон и вытер слезы ладонями. В неверном свете луны он выглядел как-то дико – волосы дыбом, как у буйнопомешанного, искаженное лицо перепачкано грязью.

– Хорошая мысль. – Сюзанна с трудом села, потом, пошатываясь, поднялась на ноги. – Поехали.

Она протянула Леону руки. Он ухватился за них, и в конце концов ему удалось встать. Обнявшись и покачиваясь, они побрели по изрытой земле к дому, Сюзанна то и дело подворачивала ноги под какими-то немыслимыми углами. На меня они даже не оглянулись.