«Господи, прошу тебя…»

* * *

Но когда она наконец туда добралась, все было кончено. Элизабет поняла это еще за квартал – ни света в доме, ни машин, ни копов, ни какого-либо движения. Однако подлетела, не сбавляя хода, и только перед поворотом к дому резко ударила по тормозам.

– Ченнинг!

Пробежала по двору, увидела следы шин в траве и дверь, выломанную из косяка. Взлетев на крыльцо, ударила в дверь плечом, ощутила, как та закачалась на единственной уцелевшей петле. Внутри увидела сдвинутую с обычных мест мебель, грязные следы на полу и дверь ванной комнаты, тоже сорванную с петель.

Опоздала!

И все это действительно происходит!

Тем не менее хорошенько осмотрела дом. Спальни. Чуланы. Хотела найти девушку – может, та где-нибудь спряталась или сумела улизнуть во двор. Но лишь обманывала сама себя и знала это. Ордер был не на имя Ченнинг, но у них имелась еще и та повестка, и Гамильтон с Маршем просто не могли ею не воспользоваться – наверняка сейчас уже с ней беседуют.

«Что произошло тогда в подвале?»

«Кто нажимал на спусковой крючок?»

Словно в тумане, Элизабет выбралась наружу, прикрыла за собой дверь, кое-как заклинила, чтобы больше не открывалась. Девушка у них, и она будет говорить. Неважно, по какой причине – из-за чувства вины, по наивности или из желания помочь Элизабет, – но Ченнинг неминуемо расколется.

Этого ни в коем случае нельзя допустить.

Стрельба была с чересчур уж сильным политическим и расовым душком. Они показательно распнут ее, чтобы преподать урок остальным.

– Я видел, как это произошло.

Голос донесся из-за живой изгороди, и Элизабет узнала своего соседа справа, пожилого дядьку с универсалом «Понтиак» семьдесят второго года, который он так любовно надраивал по выходным, будто тот был сделан из чего-то более изысканного, нежели обычные сталь и краска.

– Мистер Голдман?

– Душ двадцать их тут было, наверное. Автоматы, бронежилеты… Фашисты проклятые! – Он мотнул головой на сорванную дверь. – Соболезную.

– Тут была одна девушка…

– Да, маленькая такая. Два жирных накачанных мерзавца выволокли ее из дома.

– Вы ее видели?