Ренату было достаточно одного взгляда, чтобы прийти к неутешительному выводу: эти закорючки не соответствуют ни одному из известных земных языков.

– Н-да, задачка, – проворчал он.

– Не существует неразрешимых задач, – возразил призрак. – Есть только несовершенство ума. Отбросьте ум, господа, и проблема окажется куда проще, чем вы полагали.

– Советовать все горазды, – огрызнулся Ренат. – Ты покажи пример.

– По-моему, он это и делает! – заметила Лариса.

– Когда невозможно прочитать написанное, прочитай мысли того, кто писал… – прошептал Бартини.

Он, похоже, впал в транс, если это состояние можно отнести к фантому. В его воображении развертывалась дивная картина: темная пещера, сидящий на полу бородатый старик с длинными седыми волосами… багровые отблески огня на его иссохшем лице… он водит заостренной палочкой по пергаменту…

– Вот откуда мне известно об этом тексте! – громко воскликнул итальянец. – Старик в пещере… это я сам! Мое прошлое воплощение… Боже! Я чувствую, как бьется его сердце и течет кровь по его жилам!.. Он очень, очень слаб… его пальцы дрожат… Поэтому такие неровные получились загогулины…

– Ты видишь… себя? – поразилась Лариса.

– Это мое послание самому себе в будущем…

– Что же здесь написано?

– Похоже, я знал об этом и раньше, – признался Бартини. – Моя теория многомерности времени выросла из этих расчетов. Просто некоторые мелочи затерялись в глубинах моей памяти…

– Так освежи ее! – нетерпеливо проговорил Ренат.

– А чем я занимаюсь, по-твоему?

Лариса заметила, что в салоне «хендая» посветлело, и выглянула в окно. Стекла очистились, снегопад прекратился. На небо вышла огромная красноватая луна.

– Достань камень, – сказала она Ренату. – Его нужно вынуть из капсулы.

– Это опасно!

– Делай, что она говорит, – пробормотал Бартини, ощущая себя тем стариком в пещере, который выводит на пергаменте неподдающиеся расшифровке магические знаки.

Мысли старика текли в его голове, и постепенно ему становилось ясно, что означают нанесенные палочкой иероглифы.