При слове «свежуют» у меня начались спазмы в кишечнике, и перехватило горло.

— Тихо, тихо, — испугался Павел и, вскочив с кресла, стал наливать мне воду из графина в стакан. Он тоже нервничал, или просто торопился, так что графин ритмично стучал о стекло толстого граненого стакана…

— Не надо так переживать, — сказал он, усаживаясь и глядя, как я судорожно пью воду. — Я же еще не сказал главного… Ты готова выслушать версию?

Я кивнула и он продолжил:

— В данном же случае отсутствуют только груди, ягодицы и… некоторые внутренние органы. Мы задали себе вопрос — почему только они? Связались с областным управлением внутренних дел. Оттуда позвонили в Москву и получили консультацию специалистов. Очень ценную консультацию. Чего только не узнаешь тут…

Павлик тяжело вздохнул. Потом перевел на меня взгляд и спросил:

— Тебе не стало лучше? Не полегчало?

Я помотала головой и ответила:

— Все нормально. Прости меня, я все-таки женщина.

— Об этом трудно забыть, когда ты сидишь напротив, — сказал Павлик и усмехнулся.

Мне захотелось ответить ему резкостью. Что-нибудь о том, что каждая реплика уместна в свое время и в соответствующих обстоятельствах. И что не время для шуточек.

Но говорить ничего не стала.

— Ты хочешь кофе с коньяком? — спросил он вдруг. И добавил: — Я тут почти всю ночь просидел, ждал результатов. Сначала вскрытия, потом пока звонили в Москву… Это долго, всю ночь свистопляска продолжалась. Кофе у меня хороший, «Макамба» называется. Дорогой, правда, но что поделаешь… А коньяк — «Белый аист». Тоже ничего, хоть и молдавский. Я за ночь распробовал.

— Давай, — сказала я. — Давай кофе с коньяком. Только коньяку побольше налей. А то мне плохо от этого разговора.

— Сейчас, — сказал Павел и занялся привычными приготовлениями. Он вскипятил воду в банке при помощи кипятильника, потом достал банку с растворимым кофе и вытащил из шкафа полбутылки коньяку в длинной бутылке.

— Дверь будем запирать? — заговорщицки спросила я, — Как ты?

— Никак, — ответил Павлик. — Запремся, конечно. Только скоро придет один человек. Ему мы откроем.

Он подошел к двери и повернул ключ в замке. Потом позвонил по внутреннему телефону и сказал кому-то:

— Галя, меня нет на месте. Я заперся в кабинете и работаю. Ты меня поняла?

Там, в трубке что-то проквакали, и наступила тишина.