Ей было невероятно трудно привязываться, но отпускать оказалось еще труднее.

Она взяла один из стульев «для размышления». Сдернула нежно-голубой атласный чехол, подходящий скорее для вечеринки в честь шестнадцатилетия девочки-подростка. Села на жесткий пластик.

Она рассказала Сэм свою тайну. Она открыла коробку.

Почему она чувствует себя так же, как прежде? Почему все чудесным образом не изменилось?

Много лет назад Расти притащил Чарли к психологу. Ей было шестнадцать. Сэм тогда жила в Калифорнии. Чарли начала устраивать скандалы в школе, встречаться не с теми мальчиками, трахаться не с теми мальчиками, прокалывать шины автомобилей, на которых ездили не те мальчики.

Расти, вероятно, предполагал, что Чарли может рассказать правду о произошедшем, но и Чарли предполагала, что Расти не хотел бы, чтобы она об этом упоминала.

«У нас патовая ситуация, как обычно».

Психолог, серьезный мужчина в кашемировом жилете и рубашке, попытался вернуть Чарли в тот день, на кухню в фермерском доме, в то сырое помещение, где Гамма поставила кастрюлю воды на плиту и пошла в коридор искать Сэм.

Он предложил Чарли закрыть глаза и представить себя за кухонным столом: вот она сгибает бумажную тарелку, пытаясь сложить самолетик. А вместо звука машины на подъездной дороге он предложил ей представить, как в дверь входит Иисус.

Это был христианский психолог. Ведомый только лучшими побуждениями, он искренне считал, что Иисус может решить самые разные вопросы.

— Закрой глаза, — говорил он Чарли. — Представь, как Иисус берет тебя на руки.

И Гамма не хватается за дробовик. И Сэм не получает пулю в голову. И Чарли не бежит через лес к дому мисс Хеллер.

Чарли сидела с закрытыми глазами, как ей сказали. Она села на руки, чтобы ничего не теребить, и болтала ногами, делая вид, что подыгрывает сценарию, но на самом деле она представила, что на помощь ей пришел не Иисус Христос, а Линдси Вагнер. Используя свою суперсилу, Бионическая Женщина врезала по морде Дэниэлу Кулпепперу. Приемом карате дала Захарии по яйцам. Она двигалась, как в замедленной съемке, а ее длинные волосы развевались под бионические звуки электронного саундтрека.

Чарли никогда не умела действовать строго по инструкции.

И, хоть это и было унизительно, теперь ей пришлось признать, что стремная тетка-психолог с лицензией социального работника и плохой стрижкой, к которой ее притащил Бен, была права по крайней мере в одном. Нечто ужасное, случившееся с Чарли почти тридцать лет назад, отравляло ее нынешнюю жизнь.