— В больнице Келли проверили на следы пороха, — сказала Чарли. — Их нашли у нее на руке, по всей рубашке. В точности там, где можно было ожидать.

Юдифь отклонилась на спинку стула. Она продолжала смотреть на свои руки.

— Следы пороха похожи на тальк, если вас это беспокоит. Они легко смываются мылом и водой.

— Я знаю, Шарлотта. — Ее голос поскрипывал, как игла, которая коснулась виниловой пластинки на проигрывателе. — Я знаю об этом.

Чарли подождала. Где-то тикали часы. По краям кухонной двери в помещение пробивался легкий ветерок.

Юдифь наконец подняла глаза. Они блеснули в свете лампы. Она присмотрелась к Чарли и спросила:

— Почему ты? Почему сюда пришла не полиция?

Чарли не заметила, что не дышит, пока не почувствовала давление в легких.

— Вы хотите, чтобы пришла полиция?

Юдифь посмотрела в потолок. У нее побежали слезы.

— Думаю, это неважно. Уже неважно.

— Она была беременна, — заметила Чарли.

— Опять, — ответила Юдифь. — Она сделала аборт, когда училась в средней школе.

Чарли приготовилась к дискуссии о священном праве на жизнь, но Юдифь не начала ее.

Вместо этого она поднялась. Оторвала от рулона бумажное полотенце. Вытерла лицо.

— Тогда отцом был мальчик из футбольной команды. Там, очевидно, поразвлекались несколько мальчиков. Она была очень наивна. Она не понимала, что они с ней делают.

— А кто был отцом в этот раз?

— Тебе надо, чтобы я это сказала?

Чарли кивнула. Она недавно уверовала в то, что правду нельзя замалчивать.

— Дуглас, — произнесла Юдифь. — Он отымел ее прямо в моем классе.