Людовик вышел. Накидка парусом раздувалась за его спиной. Еще через мгновение в коридоре мелькнула тень.

– Берье быстро принял меры. Это хорошо, – сказала Миетте Жанна.

Отныне Людовик шагу не ступит без присмотра.

Глава 32

Глава 32

Мадлен

За два дня Мадлен привыкла к мысли, что Вероника жива. Полиция так и не являлась в Лувр и не вызывала ее в Шатле. Мадлен ухаживала за медленно поправлявшимся доктором Рейнхартом, читала Эмилю и играла с ним. Луврские апартаменты превратились в своеобразную крепость, в уголок спокойствия среди непрекращавшихся уличных бунтов. К счастью, у Эдме имелся достаточный запас варенья разных сортов, фасоли, чечевицы и гороха. Иногда трехцветная кошка приносила пойманную мышь, показывая, что ее кормят не зря. Руководствуясь указаниями отца, Вероника сделала для Эмиля настойку от кашля. Мадлен отчетливо сознавала: эта спокойная жизнь долго не продлится, и потому наслаждалась каждым мгновением.

Почему же Вероника до сих пор не рассказала отцу и слугам о постыдной роли, которую Мадлен играла в их доме? Горничная терялась в догадках. Трудно было заподозрить девушку в мягкотелости. Стойкостью характера Вероника не отличалась от нее самой: под нежной кожей таились серебро и сталь. Наверное, Вероника понимала, каково иметь неосуществимые желания и каково действовать не по своей воле. Понимала она и то, что Мадлен, когда-то согласившаяся шпионить за ними, была совсем не похожа на Мадлен нынешнюю, стоявшую перед зеркалом в гостиной и смотревшую на след, оставленный веревкой на шее. За эти дни след уменьшился до тонкой красной полоски. Мадлен дотронулась до шеи, удивляясь чуду заживления кожи.

В зеркале что-то мелькнуло. Она обернулась, увидев в дверях Жозефа.

– Все еще болит? – спросил он.

Ее рука продолжала трогать заживающую шею. Глядя на Жозефа, Мадлен чувствовала, что больше не в силах врать ему. Особенно сейчас, когда времени осталось совсем мало.

– Жозеф, я должна кое-что тебе рассказать. – (Он молча смотрел на нее; лицо Жозефа было непроницаемым.) – Когда ты узнаешь, то возненавидишь меня, но я не стану тебя упрекать. Так и должно быть. Но я хочу, чтобы ты знал.

Он скрестил руки на груди:

– Мадлен, если ты хочешь рассказать, что тебя прислали шпионить за доктором Рейнхартом, я давно об этом знаю.

– Тебе Вероника рассказала?

Жозеф покачал головой:

– Однажды я видел, как тот человек обжег тебе руку и угрожал тюрьмой. Мне хотелось его убить.

– Почему ты мне сразу не сказал? Почему не сообщил хозяину?

– Потому что знал, чем это для тебя обернется. Я же понимал: у тебя нет выбора.