Для нее все кончено. Но не для меня.

– Теперь мой вопрос, – говорю я, вставая со стула. – Если Билли и Эди не бросали «коктейли», они сказали, кто бросал?

– Да.

– Кто?

– Одну бутылку бросил Рай Стросс.

– А вторую?

– Вы видели снимки с места происшествия, – говорит она. – Они нечеткие, но там видно, что участников по-прежнему шестеро. Рай Стросс нашел кого-то взамен Арло Шугармена. Этот парень и бросил вторую бутылку.

– Как его звали?

– До того проклятого вечера Билли и Эди о нем вообще не знали, – говорит Ванесса. – Но все называли его Ричем. – Она выпрямляется. – Может, знаете, кто он такой?

«Рич», – мысленно произношу я. Это не что иное, как сокращенный вариант имени Олдрич.

– Нет, – отвечаю я Ванессе. – Понятия не имею.

Глава 34

Глава 34

Добираясь вертолетом до нашего родового гнезда в Локвуде, я практически не любуюсь видами. Людям свойственно приспосабливаться, и у этого свойства есть одна особенность: когда что-то становится привычным, мы перестаем удивляться и восхищаться. Мы принимаем повседневную жизнь как нечто само собой разумеющееся. Я не считаю эту особенность отрицательной. Нам все уши прожужжали, предлагая сполна проживать каждое мгновение. Это нереальная цель, ведущая не столько к удовлетворению, сколько к дополнительным стрессам. Секрет наполненности кроется не в волнующих приключениях и не в жизни на всю катушку – такой ритм не выдержать никому, – а в приятии и даже наслаждении тихой, привычной повседневностью.

Отца я застаю на тренировочной площадке. Останавливаюсь в двадцати ярдах и наблюдаю за ним. Его удары напоминают движения безупречного метронома. Игроки в гольф со мной не согласятся, но чтобы достичь успехов в этой игре, нужно слегка находиться в обсессивно-компульсивном навязчивом состоянии. Кто еще сможет часами заниматься паттингом и отрабатывать удары? Кто еще способен ухлопать три часа, стоя в песчаной зоне и добиваясь идеальной закрученности мяча и его полета по идеальной траектории?

– Привет, Вин, – здоровается со мной отец.

– Привет, папа.

Его внимание и сейчас сосредоточено на ударе по мячу. Он подчиняется порядку, который сам себе установил. Порядок соблюдается неукоснительно, всегда, независимо от числа произведенных ударов. У него тот же принцип, который я применяю в боевых искусствах: упражняться так, словно ты играешь на поле.

– Поделись своими мыслями, – просит он.

– Я думал вот о чем: чтобы достичь мастерства в гольфе, нужно быть немного ОКР.