* * *
Однажды вечером папа зашел ко мне и присел на край кровати. Выглядел он как-то иначе, словно ему в некотором роде полегчало. Папин взгляд прояснился, однако в его глазах было столько горя, что я почти испугалась.
Мария укладывала Винсента спать, ее бормотание было слышно сквозь тонкую стенку. Она любила сказки и охотнее всего рассказывала нелепые истории с какой-нибудь очевидной моралью – типа «терпение и труд все перетрут», или «мир правдой держится», или «кто роет другому яму, сам в нее и упадет». Словно на самом деле существовали некая вселенская справедливость или всеблагой Господь с длинной бородой, который сидит на облаке и распределяет наказания и поощрения.
Папа посмотрел на меня и погладил по щеке.
Я зажмурилась – невыносимо было видеть сострадание и м
И тогда папа рассказал мне, что должно было произойти дальше.
49
49
Поставив сумку на пол, Мария поцеловала папу. Потом обняла Винсента.
– Доверяю тебе Самира и Ясмин, – сказала она, проводя рукой по его рыжим волосам.
Винсент, выпятив нижнюю губу, скрестил руки на груди.
– Что такое? – Мария, наморщив лоб, потянулась было к крючкам под шляпной полкой. Немного поколебалась. – Самир, ты видел мой коричневый шарф?
– Нет, – ответил он.
– Девичники – это глупость, – заявил Винсент. – Просто супернесправедливо, что мальчикам туда нельзя. И детям.
Мария, улыбаясь, надела куртку.
– Я скоро вернусь. И знаешь что? Самир пообещал мне, что вы с ним в пятницу устроите уютный вечер и будете смотреть «Короля Льва».
Винсент просиял, и мне на мгновение стало очень грустно – его так легко было развеселить, для этого буквально не нужно было прилагать никаких усилий.
– Правда? – маршируя на месте и размахивая руками, словно маятниками, спросил он.