– Неплохое начало, – хмыкнул парень, пожал плечами и вновь оставил их вдвоем.

– У вас есть сигареты? – заговорщическим шепотом осведомилась девушка.

– Есть. Но здесь ведь нельзя!

– А мы в ванной тихонько, чтобы никто не заметил.

– А вам разве можно вставать? – засомневался Кульчицкий.

– Господи, – улыбнулась девушка. – Моя псковская прабабушка родила мою бабушку в поле во время сенокоса. Перекусила пупок и вернулась к работе…

– Но вы же не ваша прабабушка, – возразил Станислав Эдуардович. – И потом… вам ведь ребенка кормить, а табак, сами понимаете…

– Ну хотя бы одну-единственную сигаретку, в последний раз? – попросила девушка и взглянула при этом так жалко, так умоляюще, что Станислав Эдуардович чуть было не признал в себе изверга. Делать нечего, пришлось потворствовать, мало того, бережно поддерживать роженицу на пути к месту преступления.

Благополучно добравшись и запершись в ванной, устроились кто на чем (девушка на крышке биде, плейбой – на бортике ванны), закурили, затянулись, промолчались, встретились взглядами.

– Это было искусственное оплодотворение, – тихо молвила девушка. – Я сама вас выбрала. Нужен был донор, и я выбрала вас. Это вовсе не значит, что вы что-то мне должны и чем-то обязаны. Скорее уж я ваша должница…

– Но каким образом… – начал, было, Станислав Эдуардович и умолк, задумавшись.

– Аня… Анна Сергеевна помогла…

Станислав Эдуардович трубно раскашлялся, ошибившись при затяжке горлом.

– Представляю, что она вам обо мне наговорила…

– Ну что вы! Совсем наоборот, – горячо возразила девушка. – Она считает вас удивительно серьезным, надежным и заботливым человеком…

Кульчицкий бросил на девушку пытливый взгляд: это что, прикол, или как? Но девушка не потупилась, хотя и поспешила внести некоторую ясность.

– Правда, она не слишком высокого мнения о вашем интеллекте, но… но это ведь для мужчины не главное?

– Где уж нам уж за ней уж угнаться! Мы простые саксаулы-гетеросексуалы, следовательно, мужланы и лапотники, – с горечью произнес Станислав Эдуардович, дивясь своей уязвленности.

– Не надо, Станислав Эдуардович, не сердитесь на нее, она просто очень несчастный человек…

Кульчицкий был ошарашен: меньше всего Анна Сергеевна походила на несчастную женщину. Если она несчастна, то кто же счастлив? Хотя нет, это он хватил не подумавши. Счастливой она тоже не казалась. Она производит впечатление… как бы это выразиться поскучнее, понаучнее?.. Вспомнил! Она – функциональна!..