– А о ребенке вы подумали, Машенька? Каково ему будет без отца, да еще и искусственным?

Легкая тень набежала на лицо девушки.

– Он здоровый нормальный ребенок и как бы дальше не сложились обстоятельства, ни в чем недостатка испытывать не будет… Лучше расти вообще без отца, чем с отцом-пьяницей или… Вы не думайте, Станислав Эдуардович, я, конечно, не миллионерша, но и работать с утра до ночи, чтобы поставить его на ноги, мне не придется…

Кульчицкий почувствовал себя пристыженным, хотя, задавая вопрос, не преследовал никаких иных целей, кроме гуманистических.

– Тем труднее мне понять, почему вы выбрали в качестве донора именно меня. Я уже не молод, да и жизнь вел далеко не примерную… Чем, кстати, этот длинноволосый юноша не подошел?

– Кто? Володя? – удивилась девушка. – Исключено! Он же с четырнадцати лет на игле торчит…

– Да? – оглянулся Кульчицкий на запертую дверь. – А с виду вроде нормальный парень…

– Сейчас – да. Но организм его еще не успел полностью очиститься, поэтому его кандидатура даже не рассматривалась.

– Кем? Вами и Анной? И сколько же у вас было кандидатур?

– Я понимаю, Станислав Эдуардович, – вздохнула, покорно потупясь, девушка, – я виновата перед вами, поэтому должна все вам рассказать… Но чуть погодя, ладно? А то у меня что-то голова кружится…

Станислав Эдуардович едва не обматерил себя вслух, – действительно: мужлан и лапотник! Девушка только-только разродилась, а он ей на унитазе допрос с пристрастием устраивает. Плейбой вскочил, распахнул дверь ванной, подхватил ослабевшую девушку на руки и понес, бережно обнимая это нежное, теплое, молодое, даже слишком молодое тело. Обнимал вовсе не для того чтобы получить плотское удовлетворение, но чтобы защитить. Словом, и нес, и обнимал идейно, – как старший брат младшую подругу.

– Может, сестру позвать? – спросил он, благоустроив ее на роскошном ложе.

– Не стоит, – слабо улыбнулась она. – Я посплю…

– Я буду на связи, вот на всякий случай номер моего сотового телефона, – шепнул Станислав Эдуардович, кладя на прикроватную тумбочку свою визитку и удаляясь на цыпочках из палаты. На пороге обернулся и быстро перекрестил то, что оставил на кровати.

– Ну что? Ну как? – подскочил к нему взволнованный парнишка. – Вы сделали ей предложение?

– Как назвали мальчика? – вспомнил вдруг Станислав Эдуардович.

– Разве она вам не сказала? Она хотела оставить имя на ваше усмотрение. Может, передумала…

– Нет, не передумала, – сказал Кульчицкий и, дойдя до лестницы, ведущей на первый этаж, остановился и с твердостью, удивившей его самого, отрезал: – И не передумает. Не надейтесь!