По плану церемонии Флоренс вручает мне свой букет. Он тяжелее, чем кажется, и я стараюсь не уронить его. Регистратор велит нам занять свои места. Мы с Оливией садимся впереди всех на два отдельных стула. Рядом Флоренс предусмотрительно поставила несколько светильников из латуни и стекла, чтобы наш ряд не выглядел совсем пустым.
Сьюзен занимает центральное место на сцене.
– Моя дочь попросила меня прочитать отрывок из «Выбора капитана Корелли»[58], – сообщает она. Она тоже актриса, как и Флоренс.
Обожаю эту книгу. Мы с Оскаром вспоминали о ней, обсуждая будущую свадьбу. Слезы катятся по щекам, когда Сьюзен зачитывает слова о том, что любовь на время сводит с ума. Боже, как Флоренс и Дэниел смотрят друг на друга. Они так влюблены. Я рада, что сердце лучшей подруги в руках прекрасного, заслуживающего доверия мужчины.
И тут Оливия трогает меня за коленку и щиплет сквозь шелк. Я подпрыгиваю и поднимаю на нее взгляд – спросить, какого черта она так делает. Но в ее глазах столько злобы, что слова застревают в горле. Она наклоняется ближе. Я чувствую ее дыхание на шее. Она шепчет:
– Если продолжишь копать, мы закопаем тебя рядом с твоей
По венам разливается холод.
– Что? – шепчу я.
Она убирает руку и как ни в чем не бывало смотрит на жениха и невесту. В том месте, где впились ее пальцы, кожа до сих пор горит. Если задрать подол, там окажутся красные отметины, которые наверняка превратятся в ужасные фиолетовые синяки.
Она правда только что сказала, что моя сестра мертва? Тугая волна паники сжимает грудь, лишая возможности дышать.
– Что ты сказала? – шиплю я.
Она даже не моргает, притворяясь, что не слышит.
Музыка всё громче. Я представляю холодное, окровавленное тело сестры, гниющее в безымянной могиле. Вижу личинок и червей, которые поедают ее плоть. От нее останутся одни кости. Зал кружится перед глазами. Кровь пульсирует в груди.
– Что ты сказала? – Я смотрю на ее профиль, вскакиваю и ору: – ОТВЕЧАЙ, МАТЬ ТВОЮ!
Сотня с лишним пар глаз поворачивается в мою сторону.
Все потрясенно замолкают. Именно такая тишина наступает после катастрофы – цунами, землетрясения, теракта. Тишина, которую можно услышать из космоса. Но меня уже не остановить. Я – бык, а Оливия – пылающая красная тряпка.
– Ты убила ее, – кричу я. – Где она? Где моя сестра?
Оливия медленно поднимается и поднимает руки, словно защищаясь от нападения бешеного зверя. Ее взгляд мечется по залу в испуганном замешательстве.
– Не понимаю, о чем ты… – В ее голосе идеальная пропорция недоверия и страха, она произносит это так громко, чтобы услышали даже в задних рядах. Шепот разума пробивается сквозь волну гнева, предупреждая: остановись, не играй по ее правилам. Но его заглушает более громкий и настойчивый голос, требующий ответа.