— Думаю, вам стоит выйти на пенсию, заняться вязанием и больше мне не звонить.

Мисс П. открыла рот, чтобы ответить, но ее встретил щелчок в трубке и мертвая тишина.

— Тот еще фрукт, — сказала я.

Мисс П. встала, всем весом опершись на трость.

— Я даже испытываю некоторую симпатию к агенту Фарадею, — сказала она, потягиваясь так, что захрустели позвонки. — В глубине души он неплохой человек. Просто у него трудная работа.

Я поразмыслила над этим, но не смогла согласиться с тем, что он хороший человек. Хотя должна признать, что мне могло частично передаться отношение нью-йоркской полиции к ФБР.

Мы подошли к кухонному столу, я взяла свой блокнот и начала записывать новые «факты». Я фиксировала все крохи со стола ФБР, которые ссыпал нам агент Фарадей, когда мисс Пентикост откинулась на спинку стула и заговорила. Обращаясь скорее не ко мне, а в пространство.

— Я была знакома с человеком, у которого тоже был диагностирован рассеянный склероз, — начала она.

Она перевела дыхание, а я отложила карандаш и сосредоточила все внимание на ней.

— К тому моменту, как мы познакомились, он болел уже много лет, — продолжила она. — Физические симптомы были постоянными и неприятными, как для него, так и для окружающих. Несмотря на это, он прекрасно справлялся. У него были определенные когнитивные трудности, но они не мешали его повседневной жизни.

Она встала и поковыляла к полупустой бутылке виски, стоящей у раковины. Налила себе приличную порцию и облокотилась на столешницу.

— Он регулярно употреблял опиум. — Она сделала глоток. Затем еще один. — В таких количествах, что ему доставляли наркотики дважды в неделю. И только очень немногие люди были в курсе, даже среди его близких друзей и родственников.

Она похромала обратно к стулу и села.

— Он редко принимал такие дозы, чтобы совсем отключиться. Как он объяснил мне, он принимал наркотики, чтобы лучше функционировать. Опиум не избавлял его от симптомов, но делал жизнь с ними легче. По его словам, он был рабом своего неисправного тела, а опиум позволял на время забыть об этом. — Она снова откинулась на спинку и глотнула виски.

— И что с ним случилось? — заговорила я после вежливой паузы.

— Покончил с собой, — ответила она.

Она допила остатки виски одним глотком.

Я пыталась придумать, что на это сказать. Я знала, что она дружит с другими людьми с таким же диагнозом. И знала, что многие из них уже умерли, а некоторые с нетерпением ждут старуху с косой. Она что, считает этого человека образцом для подражания? Ее дела идут неплохо. За то время, пока мы вместе, симптомы не сильно прогрессировали. Ну, разве что совсем чуть-чуть. Но этого следовало ожидать. У нее впереди еще многие годы. Даже десятилетия.