— О какой тайне вы говорите? — спросила мисс П.

Он промокнул пот с затылка, вытер руку о подлокотник кресла, потом резко остановился и переключился на штанину. Затем снова сложил руки на коленях.

— Я не одобрял роман Джо и Руби. И сказал об этом Джо, как только узнал о них. Она из хорошей семьи, но плохо влияла на него. Мне казалось, что она… отвлечет его.

— Отвлечет? — переспросила я.

— От Божьего плана на его жизнь.

— Да, Руби явно была более притягательна, чем жизнь за церковной кафедрой, — сказала я. — Но от такого нетрудно отвлечь.

Мисс Пентикост легонько ткнула меня локтем.

— Так о чем вы говорили, мистер Энгл?

— Лучше бы я оставил их в покое, — сказал Карл. — Если бы его мать еще была жива, она нашла бы нужные слова.

Взгляд Карла остановился на каминной полке и стоящих там фотографиях семьи Доннер.

— Я даже втайне переговорил с ее родителями. Это не помогло. Наоборот, только сблизило Джо и Руби.

Он дернул бедрами, и кресло возмущенно застонало.

— Однажды Руби пришла ко мне. К этому моменту они с Джо встречались уже девять, может, десять месяцев. Сказала, что хочет со мной поговорить.

Внезапно вернулось то странное чувство, охватившее меня после стычки с Эвелин. На этот раз я поняла, какую деталь упустила, — это была та пожилая женщина и ее цветы.

— Она была беременна, — выпалила я.

Карл и мисс Пентикост посмотрели на меня с одинаковым удивлением.

— Все дело в маргаритках, — объяснила я. — Моя мама выращивала цветы. Она составляла букеты и дарила людям по особым случаям. Она рассказала, что значат разные цветы. Пионы — на свадьбу. Лилии — для похорон. А на рождение ребенка дарят маргаритки. Вот что значила ее татуировка. Ребенка.

Мисс П. посмотрела на Карла, чтобы получить подтверждение.

— Вы правы, она была беременна, — сказал он. — Она больше никому не сказала. Ни родителям. Ни даже Джо. Она хотела, чтобы я узнал первым.

Он сказал это смущенно. Но я поняла.