– Ни то и ни другое, – звонко ответила Тео, – напротив, я боюсь за жизнь моего брата, чья единственная вина лишь в том, что он сказал…

Человек по имени Мун перебил Тео, приставив дуло пистолета к ее виску.

Пассажиры стояли словно окаменев, матери даже позабыли про своих плачущих детей.

– Выбирай, – крикнул Мун, – кто из вас умрет: ты или твой брат?

– Только законченный негодяй будет предлагать девушке подобный выбор.

Теодора перевела взгляд с Муна на Тома, который все еще лежал на палубе.

– Что ж, это твой выбор, – рявкнул Мун и приставил пистолет ко лбу Тео.

– Капитан! – послышалось внезапно.

С одного судна на другое перекинули трап.

Пираты быстро выстроились впереди команды с саблями и мечами наизготовку.

Мужчина со шрамом развернулся спиной к Тео и, широко расставив ноги, крикнул:

– Команда приветствует вас на борту этого судна, капитан!

Том отполз немного назад и уставился на человека, выступившего из пелены тумана. Мужчина, два метра ростом, в черной как уголь одежде и новых, начищенных до блеска сапогах. На голове его была треуголка с серебряной эмблемой, изображающей череп, но больше всего в облике капитана пиратов притягивала внимание огромная заплетенная в косички борода, обрамлявшая ярко-красные губы. Глаза пирата были большими и черными, брови срослись.

Пират жевал замусоленный окурок сигары. Сплюнув на палубу, он откашлялся, оскалив зубы, и вздрогнул, словно от сильного озноба. Потом, не говоря ни слова, протянул руку назад к маленькому толстенькому человечку в полосатой рубахе, который стоял за его спиной, держа наготове круглую вещицу с белым шнуром, сильно смахивающую на гранату с фитилем.

– Огня мне, – прогудел капитан морских разбойников и игриво подмигнул одной пассажирке. Мун поспешно чиркнул кремнем и поджег фитиль.

Капитан пиратов обвел взглядом пассажиров и команду. Затем прошествовал по палубе с безумным блеском в своих больших черных глазах.

Он остановился перед Муньеко, все еще сидевшим связанным на стуле. Стало так тихо, что можно было услышать, как перо падает на землю.

Все внимание было теперь приковано к пирату и капитану Муньеко.

Извивающийся фитиль бомбы был не больше пробки от бутылки с вином, и все же пират решил потянуть время – из его рта вырвался клокочущий смех. Он оглянулся с плутоватой улыбкой на присутствующих и, поцеловав капитана Муньеко в лоб, осторожно положил тому за пазуху гранату и сказал «adios».

Следом раздался оглушительный взрыв.