Священники, имеющие приход, очень редко осмеливаются занять решительную, воинствующую позицию. Тем не менее встречаются и такие. Во время моего пребывания в Москве самым поразительным примером в этом отношении был «проповедник» Дмитрий Дубко — маленький, лысый поп, лет за пятьдесят. В 1948 г. он был арестован как автор поэтических произведений религиозного содержания и 8 лет провел в сталинских лагерях. Позднее он стал духовником Солженицына. В начале 1974 г. Дмитрий Дубко организовал несколько сенсационных вечеров весьма откровенных вопросов и ответов. Вечера происходили в маленькой старой церкви Святого Николая в Москве. Воскресными вечерами в церковь набивалось по 500–600 человек, среди которых было много представителей интеллигенции и молодежи. Людей привлекали откровенные, без недомолвок, проповеди Дубко, его нравственный подход к проблеме «как жить» и его толкование статуса христианства в Советском Союзе. Нередко от смелости высказываний проповедника у слушателей просто дух захватывало. Помню, как я сам не мог поверить, что нахожусь в Москве, когда, с трудом протиснувшись в скрипучую дверь церкви, услышал яростные нападки Дубко на атеизм. Без обычных околичностей он заявил, что Россия пережила моральный и духовный упадок за полстолетия власти Советов. Пришла пора, как сказал он, выступить за возрождение христианства. Он рассказал простые истории об обращении заблудших, напомнил, как мужественно вели себя верующие в лагерях, и осудил «вмешательство безбожников во внутренние дела церкви». Наконец, однажды он выдвинул такое обвинение: во все слои духовенства и в окружение патриарха просочилось так много осведомителей, что стоит ему только вздохнуть, как это слышат «органы» («органами» в России принято называть КГБ). Люди выходили из церкви, думая о том, как долго будут власти это терпеть и допускать. После десятого такого вечера власти вмешались. Отца Димитрия заставили замолчать, извиниться перед патриархом и отправили в дальний сельский приход. Это дело вызвало за границей большой шум, который, вероятно, только и спас священника от более строгого наказания.
Многих религиозно настроенных славянофилов-диссидентов ждала более суровая участь. Задолго до высылки Солженицына власти разогнали группу реакционных, воинствующих правых славянофилов-антисоветчиков. Эта организация называла себя Всероссийским социал-христианским союзом освобождения народа. Писания этой группы, распространявшиеся в конце 60-х годов в Ленинграде, Томске, Иркутске и других городах, носили не только славянофильский, но и антисемитский и неофашистский характер. Как рассказывали мои русские приятели, некоторых из этой группы подозревали в том, что они записывают номера машин видных партийных деятелей и поговаривают об актах насилия. В 1968 г. более двадцати человек из этой группы тайно осудили и дали им большие сроки. В 1971 г. другая подпольная группа выпустила анонимный «Манифест русских патриотов», в котором отвергала марксизм, призывала к возрождению государства, основанного на православии, проповедовала крайний русский национализм и расовое превосходство русских. В последнем славянофилы этой группы расходились с Солженицыным, разделяя, однако, его точку зрения на необходимость авторитарной власти, что является общим для всего правого направления в России. Если члены этой анонимной группы и были арестованы и осуждены, то во всяком случае об этом ничего не известно. Однако писатель-славянофил и пацифист Владимир Осипов, широкоплечий человек с квадратным подбородком, выпустивший серию подпольных изданий типа журналов «