Аресты стольких членов банд с Нэйви-стрит и Кони-Айленда серьезно подорвали мощь Каморры; пострадала также и Мафия Гарлема. Кропотливый отчет Даниэлло о той роли, которую сыграли он и его товарищи из банды с Нэйви-стрит в убийстве Джо Димарко, ясно дал понять, что убийство было совершено в угоду братьям Терранова. Когда этот эпизод сотрудничества в преступном мире выплыл на свет, Винченцо и Чиро тоже были арестованы, как и несколько их последователей.

Большинство мафиози, задержанных за убийство Димарко, включая Винченцо, были в конце концов освобождены. В кабинете окружного прокурора мрачно бормотали, что «первая семья обладала значительным и полезным влиянием». Однако Чиро таки предстал перед судом – причем дважды – за приказ убить владельца игорного притона, что сделало его первым из семьи Морелло, кому было предъявлено обвинение в преступлении, наказуемом смертной казнью. Средний брат Терранова пробыл в тюрьме более полугода. После первого слушания в феврале 1918 года рассмотрение дела затянулось надолго: первое судебное разбирательство было остановлено, когда заболел судья, а повторное могло быть проведено только летом. Чиро очень повезло с адвокатом. Его представлял Мартин Литлтон, волшебник из Техаса, который, несмотря на то, что получил всего девять месяцев формального образования, каким-то образом превратился в величайшего американского юриста своего поколения. Именно Литлтон заметил серьезный изъян в деле окружного прокурора. Согласно американским законам того времени, ни один человек не мог быть осужден исключительно на основании показаний сообщника. Вызвав Ральфа Даниэлло в качестве свидетеля, сладкоречивый техасец вскоре связал незадачливого Цирюльника такими путами, что сумел убедить и судью, и присяжных в том, что Ральф и Терранова принадлежали к одной и той же банде. Скорректировав подобным образом протокол, Литлтон ходатайствовал о прекращении дела, и даже его оппонент из конторы окружного прокурора был вынужден признать, что «совершенно безнадежное дело – обращаться к присяжным» с аргументом, столь сильно зависевшим от показаний осведомителя. Чиро был освобожден из-под стражи 6 июня и восторженно встречен на 116-й Ист-стрит.

Каморристам, которых предал Цирюльник, не повезло. Андреа Риччи умер в 1917 году, застреленный собственными друзьями из опасения, что он предаст их. Дела Пеллегрино Марано, Алессандро Воллеро и их последователей занимали окружного прокурора Бруклина и суды на протяжении большей части 1918 года и плавно перешли в 1920-е. Последнее заседание в этой затяжной череде судебных процессов произошло в 1926 году, когда Сапожник Тони неосмотрительно вернулся в Соединенные Штаты из Италии, куда он бежал после убийства. Ральф Даниэлло был главным свидетелем обвинения почти на всех этих процессах, в нескольких случаях – при поддержке товарища из Каморры по имени Тони Нотаро, который привлек внимание прессы тем, что старательно описал продуманные до мелочей ритуалы инициации общества.