Жили руснаки в своих горах весьма замкнуто, сведя до минимума контакты с иноверцами, да и своими же соплеменниками в долинах. Руснаки считались с XVII века униатами, но в целом сохранили православную византийскую литургию. И в отличие от большинства районов Галиции, здесь почти не было сел со смешанным населением и редки были смешанные браки. Это способствовало тому, что, живя в иноязычном окружении, руснаки вообще сохранились как этническая группа со своим языком, религией, бытом и культурой.

Социальные конфликты в горах носили своеобразный характер в виде разбоя («Збойництва»). В XVII веке особенно прославился лемковский збойник Андрей Савка.

В 1772 году большинство лемков стали подданными австрийского императора из Дома Габсбургов, что, впрочем, на них особо не отразилось. Лишь во второй половине XIX века, когда начинается Русское Возрождение в Галиции, лемки начинают интересоваться политикой и задаваться вопросом: кто мы такие? Вероятно, именно благодаря тому, что расположена Лемковина была достаточно далеко от основного массива восточнославянского населения Галиции, лемки оказались почти невосприимчивы к идеологии украинства. По всей Лемковине открывались читальни Общества имени Качковского, в городах Новый Сонч (ныне Новы-Сонч), Сянок и Горлицы (ныне Горлице, все в Польше) действовали русские бурсы. Среди русинов в 1903 году началось движение возвращения в православие или, по крайней мере, за отмену латинских обрядных заимствований в униатском богослужении. Лидером движения за возвращение в православие был священник Максим Саидович (1886–1914).

Видя торжество «москвофильства» на Лемковине, австрийские власти в 1902 году бросили сюда украинофильское общество «Просвита», которое срочно начало открывать свои клубы и читальни. Сочетая кнут и пряник, украинствующие добились в своей пропаганде незначительных результатов. В 1912 году среди лемков действовали 109 читален русофильского Общества имени Качковского, и только 22 – украинофильской «Просвиты». Впрочем, украинофилы могли рассчитывать на будущую поддержку молодого поколения, поскольку с одобрения австрийских властей на Лемковине ими было открыто 185 украинских школ и 32 польские. Русских школ не было вообще. Впрочем, больше половины лемковских сел (свыше 170) вообще не имели школ. К 1914 году, в отличие от Галиции и отчасти Буковины, Лемковина сохраняла общерусское сознание.

Правда, все больше проявлялись черты, которые отделяли Лемковину от основной Галиции. Как пишет современный автор Дронов, «учитывая то, что русофилы в Восточной Галиции со временем остались в меньшинстве, лемки, по-прежнему осознававшие себя частью Руси в самом расширенном смысле, оказались в условиях, близких к изоляции. Это еще более способствовало кристаллизации собственной идентичности, отличной от восточных галичан[235].