В тот же день Зон телеграфировал во Франкфурт и получил ответ, что Георг Попп «действительно существует и готов к сотрудничеству с полицией». Прокурор велел упаковать и отослать во Франкфурт не только волосы и фрагмент плоти, но и одежду убитой. Зон просил доктора Поппа изучить все присланное под микроскопом и сообщить, имеются ли на одежде жертвы кровавые отпечатки пальцев и какова вероятность, что это отпечатки убийцы. А также Зон спрашивал, кто и каким образом лучше всего мог бы снять и проанализировать эти отпечатки.
3
3
4 июня 1908 г., когда посылка Зона прибыла во Франкфурт, Георгу Поппу было 47 лет, и он был «душой» Химико-технического и гигиенического института доктора Поппа и доктора Беккера. «Шапка» его официальных писем занимала несколько строчек, его институт значился как «Независимая общественно-химическая лаборатория и экспертиза продуктов питания», «государственная концессионная экспертиза производства и розлива минеральных вод» и «станция испытания и контроля сельскохозяйственной продукции», «институт промышленной бактериологии», «испытательная и исследовательская лаборатория для противопожарной техники». Это все крупным шрифтом. А ниже, шрифтом помельче: «Отдел технико-криминалистического исследования, графологии и микроскопии».
Отец Поппа был портным, разбогатевшим на производстве готового платья. Попп изучал химию в Марбурге, Лейпциге и Гейдельберге у таких ученых, как Бунзен и Тредуэлл. Затем недолго работал в Висбадене и в 1889 г. основал собственную лабораторию и предприятие со штатом в 20–30 сотрудников.
Но этот импозантный мужчина, некогда член франкфуртского студенческого католического братства, был слишком предприимчив и изобретателен, чтобы удовольствоваться одной лишь обычной экспертной лабораторией. Он женился на Дженни Цинн, дочери фабриканта, разбогатевшего в Нью-Йорке, и приданое супруги позволило ему экспериментировать дальше. Не все его затеи и предприятия заканчивались успешно, но он никогда не сдавался и продолжал действовать. В результате стремление Поппа к новому и необычному в 1900 г. привело его к тому же, чем занимались Пауль Езерих в Берлине и Ганс Гросс в Граце. Один судебный следователь прочитал руководство Гросса и обратился к Поппу с просьбой исследовать пятна на брюках подозреваемого. И Попп сделался страстным криминалистом. Он начал с исследований крови и ядов, а потом из Лондона пришли вести о снятии отпечатков пальцев, и Попп занялся еще и дактилоскопией. Пока немецкая полиция осваивала метод Бертильона, Попп уже пришел к выводу, что бертильонаж как антропометрическая система устарел, и значение для будущего имеет лишь одна его часть – дактилоскопия. В то же время он увлекся фотографией и прилежно изучил все фотографические методы, которые пропагандировали Бертильон и его ученик Рейсс в Лозанне. В 1904 г. Поппу удалось, благодаря фотофиксации отпечатков пальцев, изобличить троих убийц. Первые двое, Штаффорст и Гросс, во время убийства торговца роялями Лихтенштайна в его магазине оставили отпечатки больших пальцев на квитанции и указательных пальцев – на воротнике жертвы. Через несколько месяцев в ноябре 1904 г. в Хельденбергене в Верхнем Гессене был убит местный приходской священник. После участия в деле Штаффорста Попп стал столь авторитетен, что один франкфуртский фабрикант предложил ему свой автомобиль, чтобы тот прибыл на место второго преступления. Попп представил следователю несколько точнейших цветных фотографий ножа – орудия убийства – с отпечатками пальцев убийцы на рукоятке. Преступник определенным образом стер кровь с ножа – так было принято у мясников. Попп рекомендовал искать преступника среди мясников. Кроме того, судя по отпечатку правой руки, указательный палец на ней был укорочен на три сантиметра. На основании этих улик вскоре был пойман и изобличен мясник Худде из Дармштадта.