Попп вернулся во Франкфурт, удрученный невежеством Зеебергера и его поверхностным отношением к делу. Через неделю он получил посылку: все бумаги, найденные в доме Шлихера. Среди этих бумаг он увидел открытку, которую Шлихер много лет назад послал своему отцу из-за границы. Из этой открытки были вырезаны множество кружков, точно совпадавших с патронами в коробке. Это свидетельствовало о том, что Шлихер имеет отношение к оружию в руинах, скорее всего – владелец этого ружья, а значит, браконьер. Однако доказательств его причастности к убийству по-прежнему не было. Попп полагал, что доказательства и улики дало бы исследование под микроскопом одежды подозреваемого, но получить хотя бы найденные в руинах штаны не было возможности.

Между тем в Фалькенштайне жандарм Калль выяснил, что блузка из руин принадлежала Каролине Шлихер, а штаны были пошиты для Андреаса Шлихера портным Якобом Томом в Вюрцвайлере. Том показал жандарму, что брюки подписаны изнутри по краю чернильным карандашом фамилией заказчика «Шлихер», Зеебергер эту надпись проглядел. Так было установлено, что Шлихер – браконьер, и Зеебергер стал хлопотать, чтобы скорее упрятать его за решетку, а там уж спокойно продолжать следствие по делу об убийстве. Он связался с баварской и гессенской полицией и велел искать бродяг и «прочих подозрительных личностей», которые в День Вознесения могли околачиваться близ Фалькенштайна и стащить что-либо из имущества убитой. В доме покойной Зеебергер приказал искать переписку, которая могла указать на круг ее знакомых.

По делу о браконьерстве все шло успешно. В начале июля вице-вахмистр Шмидт разыскал еще двух браконьеров, Йозефа Вильдинга и Филиппа Демерле, и устроил все так, что эти двое, спасая свои шкуры, дали показания против Шлихера. Однако дело об убийстве не двигалось.

В конце июля Зон потерял терпение и решился на отчаянный шаг. Под его началом служили одни жандармы и ни одного сыщика уголовного розыска, поэтому он обратился в соседнее Великое герцогство Гессен за помощью, и гессенский генеральный прокурор командировал в Кайзерслаутерн комиссара уголовного розыска Даниэля.

Для Даниэля сотрудничество с Поппом само собой подразумевалось. Он сразу прислал ученому брюки Шлихера. Еще раз обыскали дом и усадьбу Шлихера и конфисковали его одежду и обувь. 1 августа Попп получил наконец в свое распоряжение штаны подозреваемого, чего добивался еще в июне. И трех дней не прошло, как Попп объявил, что на коленях брюки испачканы человеческой кровью, чего Зеебергер и жандармы не заметили. Сзади по краю на штанах обнаружена зеленоватая грязь, уже засохшая, которая под микроскопом оказалась по большей части овсяной лузгой, скорее всего из лошадиного навоза. До 9 августа прибыли в лабораторию конфискованная одежда и обувь. 18 и 22 августа после тщательного исследования Попп сообщил, что выходная куртка, которую Шлихер носил в День Вознесения, обильно забрызгана человеческой кровью, которую, похоже, пытались отстирать.