– Почему мы все время говорим о браке, когда должны говорить о литературе? – спросила Митра.
– Нам Нахви не хватает, – смеясь, сказала я, – он бы напомнил, какие мы легкомысленные – читаем Остин и обсуждаем женихов. – Время от времени мы вспоминали Нахви в его пыльном костюме и рубашке, застегнутой на все пуговицы, Нахви с его курчавыми волосами и коровьим взглядом. Он становился объектом наших насмешек. Нахви заслужил мое вечное презрение, заявив, что все легкомысленные профурсетки из романов Остин в подметки не годятся героине «Матери» Горького.
9
9
Ольга молчала. – О, – сказал Владимир, – почему ты не можешь любить меня так же, как я люблю тебя? – Я люблю мою Родину! – ответила она. – Я тоже! – воскликнул он. – Но есть что-то, что я люблю еще больше, – продолжала Ольга, высвобождаясь из его объятий. – И это?.. – поинтересовался он. Ольга взглянула на него ясными голубыми глазами и быстро ответила: «Партия»[97].
Все великие романы, которые мы читаем, бросают вызов правящей идеологии. Они становятся потенциальной угрозой и опасностью не столько из-за того, что в них написано, сколько из-за того,