Ратибор долго наблюдал за тварью, но та так и не приблизилась. А когда отчаявшийся дух пополз прочь, турич расслабился и вспомнил, что уже несколько часов трудился, не произнося ни слова. Его тотчас проняла усталость от тишины – потянуло на разговоры:

– Игун, ты говорил, что белоликие сторонятся некромантии. Откуда тебе это известно?

– Так её все презирают. Поднимать мёртвых – это как детей сношать, мало кого встретишь, кто до такого опустится. Не в обиду Хунате будет сказано. А вообще, мне Карф рассказывал, покойся он с миром.

– Что именно он рассказывал?

– Что в столице симургов стояла магическая башня, каких свет ни видывал. Это всё, что учёный голем знал о симургах… Но есть простое правило: там, где пользуются магией, слышать не желают о некромантии.

– И их маги, значит, умеют любого обескровить одним магическим пассом. Послушать, так такая же мерзость, что и некромантия.

– Ещё и омолодятся твоей кровью.

– Раз уж они так могущественны, почему посылают к Джовите обычных убийц? И чего этим затворникам надо от крылатого бога?

– Это хороший вопрос. Невозможно понять, чего добиваются белоликие, но целеустремлённости им не занимать, – Игун почесал затылок и спросил: – О скольких покушениях ты слышал?

– О трёх. И это лишь те, что случились на моём веку и стали известны мне, далёкому от Ангельского Престола туричу. А Джовите уже четыреста лет. Сколько раз убийцы подкрадывались к нему за это время?

– А знаешь, почему он до сих пор не истребил симургов? Да потому что он жалкий трус! Джовита боится покинуть Пять Земель, боится выйти за пределы своих Башен! Высокомерное ничтожество, пустое место, которому судьба даровала эфирные закрома!

Бахвальство Игуна было напрасным, но Ратибор не стал возражать товарищу. Близился момент, когда они обведут Джовиту вокруг пальца, так почему бы не позлорадствовать.

– Скоро мы вытрем ноги о его всемогущество, – мечтательно произнёс Игун. – Дай взглянуть на карту.

Ратибор поделился аккуратно сложенным пергаментом, скопированным Хунатой с образца неизвестной древности. Выверенные росчерки воспроизводили фрагмент карты, виденной ещё в Гамла Вамхасе. Но с важными дополнениями и подписями на всеобщем языке.

– Манавун, – вслух прочёл драконид название их конечного пункта. Славное имя столичного града симургов, грандиозного полиса на берегу широкой реки.

С детской улыбкой Игун уткнул в карту палец и прочертил нехитрый маршрут.

– Доберёмся до леса, спрячемся под цветками и двинемся к подсолнуху. Там найдём тропу, петляющую, но ведущую на восток. Она выведет нас к широкой реке, точно к мосту. Перейдём его и окажемся в Манавуне.