Зато вторая половина — люди куда более заметные. Входят в нее старички и отпускники, командированные и временно не работающие. Каждый из них пришел в баню для того, чтобы получить сполна то, что недодает жизнь рядовому человеку, погрязшему в круговерти невыполненных обязанностей. Эти не растираются судорожными движениями и не натягивают торопливо штопаные носки, не прыгают на одной ноге, выбивая из ушей воду, не поглядывают трусливо на стенные часы и не морщатся, видя, что опаздывают. Эти блаженствуют. Покрытые мелкими каплями, распаренные до цвета телячьего мяса, сидят они часами, закутанные по самые глаза в простыни, и, отдуваясь, неторопливо беседуют. Время от времени то один, то другой поднимается, сбрасывает с сенаторских плеч простыню и вразвалку, помахивая шайкой, отправляется по второму или по третьему разу в парилку, за разбухшей дверью которой слышатся шипение пара и неясные испуганные возгласы.

— Мыльце не желаете? Туалетное, банное? — спросил, незаметно подкравшись к Павлу Илларионовичу, банщик, на что тот, не вздрогнув, ответил:

— Банное, — и, получив сухой белый брусочек, отправился, прихватив шайку, с привязанным к ее ручке номерком, в мыльную.

Мылся начальник милиции под душем, быстро и не очень старательно, потому что и без того имел обыкновение принимать водные процедуры каждое утро, устраивая себе контрастный душ, а после него даже еще мочить холодной водой голову.

Сполоснув плечи и руки и с треском похлопав себя мокрыми ладонями по ляжкам, начальник милиции вернулся в зал, но садиться почему-то не стал, а, подумав, подошел к парилке и потянул за ручку. Чавкнув, приоткрылась дверь, и в Павла Илларионовича выстрелил густой тропический воздух, в котором в беспорядке смешались обезьяньи запахи и звуки. Через сизую завесу пара мелькнули лежащие на полках, искаженные дрожащим воздухом тела. Были они покрыты зелеными пятнами, отчего вздрогнул начальник милиции, проворно прикрыл дверь и только тогда понял, что зеленые пятна на телах не трупного происхождения, а от березовых листиков, от веников, которыми хлещут себя парящиеся. Понял и пошел на свое место. Быстро одевшись и вернув банщику номерок, вышел он затем в вестибюль, где его внимание привлек стоящий при входе ларек. Мочалки, носки, пузырьки с одеколоном и расчески затейливо расположились за его стеклами. Осмотрев ларек и втянув последний раз носом банный воздух, Пухов вышел на улицу. Подивившись, как это люди могут предпочитать парную и раздевалку собственной ванной, а веник мочалке, начальник милиции направился домой. По пути он остановился около бочки с квасом, постоял в очереди, где впервые услышал, что городе опять начало твориться что-то подозрительное. Говорили про женщину с распущенными волосами, которая будто бы ходит по квартирам, проникая туда через запертые двери и открывая краны. Напустив полную квартиру воды, уходит, а вода исчезает сама собой, стоит только вернуться с работы жильцам и позвонить по «02» или «01».