— «Я просто рассказал вам, что там случилось, сэр. Если бы я решил чем-то угрожать вам, то сомнений в моих намерениях у вас бы не осталось».

— «Докажите, что он ещё жив».

— «Посмотрим, что удастся сделать», — Дьюри откинулся на спинку кресла, сложив руки на коленях. — «Знаете, председатель редко ведь что-то обещает. Но, по своему опыту скажу вам, что, дав слово, он его сдержит. К тому же, вы и ваш сын не такие уж и безгрешные, не так ли? Так что, думаю, нам всем придётся научиться верить друг другу».

— «Маркус служил на передовой почти пятнадцать лет. Он вовсе не трус, и вы это прекрасно знаете».

— «Да я и не сомневаюсь, что вашему сыну храбрости не занимать, сэр. Вероятно, с ним случилось то же, что и с другими беднягами: он наконец-то сломался от постоянного стресса. Но в итоге ему удалось избежать расстрельного приговора, и вам стоило бы поблагодарить Прескотта за его вмешательство».

Адам вновь почувствовал, как медленно соскальзывает в бездну терзаний, стараясь придумать, как бы с помощью уговора, подкупа, угроз, или чего угодно ещё вытащить Маркуса из тюрьмы, пока не станет слишком поздно. Мысль о том, что его могут убить на войне, и так пугала его долгие годы. Но жизнь в тюрьме превратится для Маркуса в медленную томительную пытку, а эта судьба для него куда страшнее.

— «Вы могли бы его сюда привезти», — предложил Адам. — «Ему уже восьмой десяток стукнет, когда его освободят, если вообще, конечно, он доживёт до этих лет. Пусть свой срок тут отбывает. Чёрт, я бы куда охотнее свою работу стал выполнять».

Одарив профессора продолжительным взглядом, Дьюри встал на ноги. Адам знал, что за ними сейчас следят присутствующие в лаборатории, но ему было уже всё равно, ведь он потерял всякое чувство собственного достоинства.

— «Когда будете с председателем разговаривать, то сами попробуйте его об этом попросить», — сказал Дьюри, с какой-то неловкостью сложив руки на груди, будто бы не знал, что с ними ещё можно делать, кроме того, как винтовку ими держать. Адам и за Маркусом замечал подобное. — «У нас новоприбывший есть. Возможно, он вас заинтересует. Его только что привезли из “Глыбы”».

На какое-то полное блаженства мгновение сдавливавшее сердце Адама напряжение спало, и он уже было решил, что сейчас ему скажут, что это Маркус. Но облегчение тут же испарилось без следа, так как по мрачному выражению лица Дьюри профессор понял, что это речь шла не о его сыне. Адам тут же возненавидел капитана за то, что тот подарил ему надежду, а затем отнял её, хотя сам Дьюри, ни слова ещё не сказавший, даже никак не намекал на Маркуса. Адам пал жертвой собственных иллюзий, возникших из чувства бессмысленного страха, тоски и отвращения к самому себе.