В последнее время люди по большей части ходили пешком, ведь Джасинто не такой уж и большой стал по размерам. Хоффман сбросил скорость, чтобы взглянуть на установленное возле здания старого кинотеатра зенитное орудие, которое окружал целый лабиринт из мешков с песком, бетонных блоков и натянутого брезента. Сидевший в кресле стрелка сержант Артиллерийского дивизиона принца Озора привычным жестом отдал полковнику воинское приветствие. Он явно продрог до кости от холода, о чём явно говорили сгорбленные плечи и подбородок, утопленный в поднятый воротник. Поприветствовав Хоффмана, он тут же сунул руку в карман. Выжидание риверов было делом паршивым и нудным. Остановив автомобиль, полковник вылез наружу.

— «Доброго утра, сэр», — поднятый воротник заглушал голос сержанта. — «Знаменитая погодка провинции Эмбри, да?»

Размеры армии уменьшились настолько, что теперь каждый солдат в ней знал Хоффмана в лицо и не вздрагивал в ужасе, когда тот лично приезжал на передовую. Полковник именно так и предпочитал вести дела, да и к тому же простые пехотинцы знали, что он не кичится своим званием.

— «Это да, я и сам из шарфа лишний раз и носа не высовываю. Как обстановка?»

— «Пока без работы сидим».

— «Я отзову вертолёты на несколько дней, чтобы им техосмотр провели, а экипажи отдохнули, так что ещё натрудитесь, думаю».

— «Да мы-то не против, сэр».

Из-под брезентового навеса появился ещё один артиллерист, сжимая в каждой руке по жестяной кружке, на которыми клубился пар. Завидев Хоффмана, он тут же исчез обратно под навесом, а затем вновь появился с ещё одной кружкой. Полковник обхватил пальцами её металлические стенки, испытывая блаженство от тепла, проникавшего даже сквозь его кожаные перчатки.

— «Вот это вы мне прям добротный приём устроили», — сказал Хоффман артиллеристу.

— «Да это простой говяжий бульон, сэр. Ну, вернее, смотря что считать за говядину».

— «Всяко лучше, чем этот кофе из ячменя».

— «Чего они вообще хотят, сэр?»

— «Ты о чём?»

— «О червях. Зачем вылезать из-под земли, громя всё на своём пути, если не собираешься строить лагерь на поверхности?»

Вопрос хороший, но ему было суждено пополнить список многих других, на которые вряд ли кто-нибудь сможет дать ответ. Да и к тому же, никого он уже особо не волновал после стольких лет, когда перед уцелевшими куда более остро стоял вопрос о том, удастся ли им пережить следующую ночь. Люди всегда забывают о причинах войны, просто продолжая сражаться по привычке.

— «Может, они боятся чего-то», — предположил Хоффман. — «А возможно, у них самих там какие-то проблемы, о которых мы даже не знаем».